Скачать текст произведения

Алексеев М.П. - Пушкин и Шекспир. Примечания

Сноски

1 Для ближайших современников Пушкина, за немногими исключениями, понимание шекспиризма Пушкина представляло непреоборимые трудности; разобраться во всем круге возникающих в этой связи вопросов они нЁ сумели. После Белинского, о суждениях которого пойдет речь ниже, одним из первых о шекспиризме Пушкина писал П. В. Анненков (прежде всего в статье, вошедшей потом в его известную книгу: А. С. Пушкин в Александровскую эпоху. Вестник Европы, 1874, кн. 2, стр. 532—537), за ним — Н. И. Стороженко (статья «Отношение Пушкина к иностранной словесности» в кн.: Венок на памятник Пушкину, СПб., 1880, стр. 223—227) и др. Хотя уже ранние исследователи отношений Пушкина к Шекспиру сделали ряд интересных и верных наблюдений по этому поводу, выводы их были сильно ограничены недостаточным знакомством с рукописями Пушкина, значительно позднее введенными в научный оборот. Лишь в последние десятилетия, когда была закончена публикация всего пушкинского рукописного фонда, стало возможным более уверенно говорить об объеме знаний Пушкиным произведений Шекспира, о знакомстве его с посвященной Шекспиру критической литературой, и т. д. Отношения Пушкина к Шекспиру в целом рассматриваются в работах: С. Тимофеев. Влияние Шекспира на русскую драму. Историко-критический этюд. М., 1887, стр. 50—83; Н. Козмин. Взгляд Пушкина на драму. СПб., 1900, стр. 13—14, 19—40; M. Pokrowskij. Puschkin und Shakespeare. «Jahrbuch der deutschen Shakespeare-Gesellschaft», 1907, Bd. XLIII, S. 169—209; М. М. Покровский. Шекспиризм Пушкина. В кн.: Пушкин. Сочинения, т. IV. Под ред. С. А. Венгерова. СПб., 1910, стр. 1—20; С. Н. Herford. A Russian Shakespearean. Bulletin of the J. Rylands Library, Manchester, 1925, vol. IX (ср.: П. Эттингер. Зарубежная пушкиниана. I. Русский Шекспирианец. Искусство, 1927, № 2—3, стр. 150—151); J. Lavrin. Puškin and Shakespeare. In: Puškin and Russian Literature. N. Y., 1948, p. 140—160; Dr. Bratko Kreft. Puškin in Shakespeare. Ljubliana, 1952; Tatiana A. Wolf. Shakespeare’s Influence on Pushkin’s Dramatic Work. Shakespeare Survey, 1952, vol. V, p. 93—105. Работы о Пушкине и Шекспире более частного характера названы ниже.

2 The Foreign Quarterly Review, 1827, vol. I, № 2, p. 624—625. Г. Струве (G. Struve. Pushkin in Early English Criticism. The American Slavic and East European Review, 1949, vol. VIIII, ё 4, p. 300) высказывал предположение, что автором указанной статьи был некий русский (В. Смирнов?), недвусмысленно заявивший о своих симпатиях к «классикам» и нерасположении к «романтикам». В книге Гренвилла (A. B. Granville. St. Petersburg. A Journal of travels to and from that Capital, vol— II, London, 1828, p. 245) то же известие о Пушкине повторено, но без хронологического приурочения. «Пушкину, — говорится здесь, — русские обязаны переводом шекспировского „Короля Лира“».

3 Б. В. Томашевский. Пушкин, кн. 1 (1813—1824). М. — Л., 1956, стр. 669.

4 П. А. Вяземский. Полное собрание сочинений, т. I. СПб., 1878, стр. 229.

5 Н. Л. Бродский. Евгений Онегин. Роман А. С. Пушкина. Изд. 3-е. М., 1950, стр. 160.

6 ћŒuvres complètes de Shakespeare, traduites de l’anglais de Letourneur. Nouvelle édition, revue et corrigée par F. Guisot et A. P. [Amedée Pichot] traducteur du Lord Byron; precedée d’une notice biographique et littéraire de Shakespeare, vol. I. Paris, MDCCCXXI, p. 386—387. Все издание 1821 г. имеет тринадцать томов (только на обложке последнего тома значится: MDCCCXXII); это издание сохранилось и в библиотеке Пушкина (см.: Б. Л. Модзалевский. Библиотека А° С. Пушкина. В кн.: Пушкин и его современники, вып. IX—X. СПб., 1910, стр. 338, № 1389), но не в том комплекте, которым он, вероятно, пользовался в Михайловском в 1825 г.: упоминание «всего Шекспира», которого Пушкин, по словам его письма к брату (в первой половине февраля этого года; XIII, 142), променял бы на «Записки» Фуше, наводит на мысль, что указанное издание под редакцией Ф. Гизо и А. Пишо было получено им тогда через посредство Л. С. Пушкина. См. также сб. «On Translation» (Cambridge, Mass., 1959, p. 100). Б. В. Томашевский указал на один очевидный случай обращения Пушкина к тексту шекспировской трагедии «Антоний и Клеопатра» в переводе Летурнера. К 1824 г. относится первый замысел стихотворения Пушкина о Клеопатре; работа над ним возобновлялась несколько раз, оно видоизменялось, включалось затем в неоконченную прозаическую повесть и, вероятно, должно было войти в «Египетские ночи». Анализируя черновые наброски этого стихотворения, Б. В. Томашевский пришел к заключению, что, описывая царицу Египта, Пушкин вдохновлялся не столько рассказом Плутарха, сколько Шекспиром, в трагедии которого (д. II, сц. 2) этот рассказ воспроизведен почти буквально; при этом «стих „Блистает ложе золотое“ показывает на зависимость Пушкина от Шекспира в переводе Летурнера» (Б. В. Томашевский. Пушкин, кн. 2, стр. 60—61).

7 Л. Гроссман. Пушкин. М., 1958, стр. 257.

8 Цит. по: Л. Н. Майков. Пушкин. СПб., 1899, стр. 330.

9 М. А. Цявловский. Пушкин и английский язык. В кн.: Пушкин и его современники, вып. XVII—XVIII. СПб., 1913, стр. 71.

10 Об этом существует ряд свидетельств, тщательно подобранных М« А. Цявловским в названной статье. К сожалению, остается неизвестным, кем сообщено в «Московский телеграф» (1829, ч. XXVII, № 11, стр. 390) известие, будто бы «в последние годы Пушкин выучился английскому языку — кто поверит тому? — в четыре месяца! Он хотел читать Байрона и Шекспира в подлиннике — и через четыре месяца читал их по-английски, как на своем родном языке». Едва ли подлежит сомнению, что познания Пушкина в данном случае явно преувеличены.

11 The Dramatic Works of Shakespeare. Leipzig, 1824 (см.: Б. Л. Модзалевский. Библиотека А. С. Пушкина, стр. 338, № 1390).

12 C. M. Haines. Shakespeare in France. Criticism: Voltaire to Victor Hugo. London — Oxford, 1925.

13 Это предположение высказано было Г. О. Винокуром в его комментарии к «Борису Годунову» в кн.: Пушкин. Полное собрание сочинений, т. VII. Л., 1935, стр. 489.

14 Лагарп, говоря, например, о двух первых томах летурнеровского перевода Шекспира, не без раздражения упоминал, что переводчик предпослал им свое рассуждение, в которомќ«народу, имеющему Корнеля, Расина и Вольтера, в качестве образца драматического искусства предлагают писателя-варвара (un auteur barbare), жившего в варварский век, в чудовищных (monstrueuses) пьесах которого можно найти лишь несколько талантливых черт, рассеянных в целом, лишенном здравого смысла и правдоподобия» (J. F. La Harpe. Œuvres, t. X. Paris, 1820, p. 295); с явным непониманием Лагарп отзывался также о Дюсисовой переделке «Гамлета» (J. F. La Harpe. Œuvres, t. V, p. 68—79); позднее в своем «Лицее», столь хорошо известном Пушкину, Лагарп признавал, что Шекспир «порою» подымался до «высоких мыслей, красноречия сильных страстей, энергии трагических характеров», но все же не считал возможным сравнивать его с французскими драматургами (см.: Peter Brockmeier. Darstellungen der französischen Literaturgeschichte von Claude Fauchet bis Laharpe. Berlin, 1963, S. 174, 266).

15 Б. В. Томашевский. Пушкин и Франция. Л., 1960, стр. 91—92.

16 Вероятно, из этого источника Пушкин взял ошибочное известие о том, что «Шекспир лучшие свои комедии написал по заказу Елисаветы» (письмо к А. А. Бестужеву из Михайловского конца мая — начала июня 1825 г.; XIII, 179).

17 Одим из первых в русской печати на это сочинение Ф“ Гизо указал (сопоставляя его взгляды на Шекспира с воззрениями Вольтера) П. А. Вяземский в «Письмах из Парижа», печатавшихся в «Московском телеграфе» в 1826—1827 гг. (см.: Московский телеграф, 1826, ч. XII, отд. II, стр. 61—62). В 1827 г. в журнале «Сын отечества» (ч. 113, № IX, стр. 45—63) в переводе О. Сомова была напечатана заключительная часть «Жизни Шекспира» Гизо под заглавием «Характеристика трагедий Шекспировых»; в следующем году был напечатан другой отрывок из того же сочинения, озаглавленный «О поэзии драматической и Шекспире» (Атеней, 1828, ч. I, № 4, отд. 1, стр. 1—32). См. также сб. «Шекспир и русская культура», М. — Л., 1965, стр. 205, 232—234.

18 См.: C. M. Haines. Shakespeare in France. Criticism: Voltaire to Victor Hugo (1925). По мнению Хейнза, статья Гизо, впоследствии изданная отдельной книгой (Paris, 1852), начинает новый (третий по его счету), «романтический» период в истории шекспироведения во Франции (1821—1870).

19 Б. Реизов. Шекспир и эстетика французского романтизма. («Жизнь Шекспира» Ф. Гизо). В кн.: Шекспир в мировой литературе. М. — Л., 1964, стр. 157—197.

20 См. замечания Г. О. Винокура в комментарии к «Борису Годунову» в кн.: Пушкин. Полное собрание сочинений, т. VII, стр. 489—490.

21 A. W. Schlegel. Cours de littérature dramatique, 3 vols. Paris — Genève, 1814.

22 ћ«Один умный человек, — писала г-жа де Сталь в этой книге, — сказал о России, что она похожа на пьесу Шекспира, в которой величественно (sublime) все, что не составляет явную ошибку, и все, что не величественно, — ошибка. Ничего не может быть вернее этого замечания» (M-me de Staël. Dix années d’éxil. Ed. nouvelle. Paris, 1904, p. 300). «Если Россия в 1812 г., по мнению г-жи де Сталь, похожа на многосложную шекспировскую историческую хронику, то все черты величия, свойственные такой хронике, были на стороне народа, поднявшегося на защиту родной страны», — справедливо подчеркивает С. Н. Дурылин (Г-жа де Сталь и ее русские отношения. «Литературное наследство», т. 33—34, 1939, М., стр. 267).

23 Любопытно, что несколько лет спустя ПЊ А. Вяземский, записывая в свою записную книжку весьма сочувственную характеристику только что совершившейся Июльской революции во Франции как неизбежной и «законной», «если святы права народа, искупившего их своею кровью и бедствиями разнородными», добавил: «Революции на одно лицо суть революции классические: эта Шакеспировская» (П. А. Вяземский. Записные книжки. 1813—1848. Ред. В. С. Нечаевой, М., 1963, стр. 193; см. также стр. 207).

24 Подлинник по-французски. Настоящее письмо сохранилось лишь в черновике и, вероятно, не было отправлено, так как часть его вошла впоследствии в письмо к Н. Н. Раевскому от 30 января 1829 г.

25 Это письмо к Н. Н. Раевскому вместе с позднейшей его редакцией 1829 г. еще со времени работы П. В. Анненкова «Материалы для биографии А. С. Пушкина» (в кн.: Пушкин. Сочинения, т. I. СПб., 1855, стр. 132) рассматривается как один из важнейших документов, свидетельствующих о глубоком и подробном изучении Пушкиным вопросов теории драматургии в период создания «Бориса Годунова» (см., в частности: Л. Н. Майков. Из сношений Пушкина с Н. Н. Раевским (Заметки по поводу одного письма). В кн.: Л. Н. Майков. Пушкин, стр. 137—161). Впоследствии Пушкин предполагал собрать вместе все свои разрозненные заметки о трагедии и дать их в виде предисловия к «Борису Годунову» («Создавая моего Годунова, я размышлял о трагедии и если бы вздумал написать предисловие, то вызвал бы скандал»; XIV, 48, 396); в этом предисловии-манифесте была бы, конечно, освещена и связь трагедии с пьесами Шекспира; однако осуществления это намерение не получило. О «жизненной непринужденности» языка действующих лиц в пьесах Шекспира, которой восхищался Пушкин, существует еще свидетельство А. М. Горчакова. Осенью 1825 г. этот лицейский однокашник поэта, делавший быструю дипломатическую карьеру, возвращаясь из Лондона, заехал к своему дяде А. Н. Пещурову в его псковское имение. Пушкин поехал туда из Михайловского для встречи с ним и, как сам сообщил кн. П. А. Вяземскому (вторая половина сентября 1825 г.), познакомил его с фрагментами «Бориса Годунова» («От нечего делать я прочел ему несколько сцен из моей комедии»; XIII, 231). Впоследствии был записан рассказ А. М. Горчакова об этой встрече с Пушкиным; Горчаков помнил, что в выслушанных им отрывках «было несколько стихов, в которых проглядывала какая-то изысканная грубость и говорилось что-то о „слюнях“». Горчаков усмотрел в этом «искусственную тривиальность» и просил «вычеркнуть эти слюни». «А посмотри, у Шекспира и не такие еще выражения попадаются», — возразил Пушкин. «Да, но Шекспир жил не в XIX в. и говорил языком своего времени», — заметил его собеседник (Русский архив, 1883, т. II, № 3, стр. 206); см. также: П. Е. Щеголев. Из жизни и творчества Пушкина. Изд. 3-е. М. — Л., 1931, стр. 13—14.

26 См.: М. А. Цявловский. Пушкин по документам Погодинского архива. В кн.: Пушкин и его современники, вып. XIX—XX. Пгр., 1914, стр. 77. Знаменательно, что эти слова были переданы Погодину Д° В. Веневитиновым, сильно увлеченным Шекспиром в том же 1826 г. Читая Шекспира (в немецком переводе А. Шлегеля) по совету Н. М. Рожалина, Д. В. Веневитинов написал ему стихотворное послание («Оставь, о друг мой, ропот твой»), в котором упоминает Шекспира, который ему «друзей здесь заменяет круг». К тому же 1826 г. относится стихотворение Веневитинова «Жизнь», которое, по словам его приятелей, представляло собой вариацию на известные слова Шекспира в «Короле Джоне» (д. III, сц. 4): «Жизнь скучна, как дважды рассказанная сказка» (см.: Д. В. Веневитинов. Полное собрание сочинений. Под ред. Б. В. Смиренского. М. — Л., 1934, стр. 85—87, 112, 434, 441). В последующих записях дневника М. П. Погодина есть не прокомментированные М. А. Цявловским и несколько загадочные строки: «Пушк<ину> отнес реестр пиес. Хорошо! Назначил свои пиесы. Обещ<ал> прочесть Годунова во вторник. Браво! Дал намек о Калиб<ана> роле. — А я невежа не читал его» и далее: «Читал с восхищением Калибана. Во всей трагедии должна быть аллегория, и я рад был некоторым прозрениям своим, хотел сообщить их Пушк<ину>, но не застал его. — Обед<ал> у Шев<ырева>, говорил с ним об Иродоте и пр., о Шексп<ире>, о журнале. Мудрец Шекспир! На лубочном театре он прорекал миру — слышите ли вы, говорит он» (М. А. Цявловский. Пушкин по документам Погодинского архива, стр. 79). О каком Калибане Пушкин говорил Погодину? Шла ли здесь речь о переделке шекспировской драмы,–«волшебно-романическом представлении» А. А. Шаховского «Буря» (1821)? Или о персонаже кюхельбекеровской шутки «Шекспировы духи», в которой Пушкину понравился как раз Калибан (наряженный Калибаном дядюшка Фрол Карпыч)? Об этом персонаже Пушкин писал Кюхельбекеру в начале декабря 1825 г.: «зато Калибан прелесть», «чудо как мил» (XIII, 247—248). В повести В. Л. Пушкина «Капитан Храбров» (1828) есть следующее место:

Я очень занимаюсь чтеньем
И романтизм меня пленил.
Недавно Ларина Татьяна
Мне подарила Калибана:
Ах, как он интересен, мил!

(См.: В. Л. Пушкин. Сочинения. СПб., 1893, стр. 110). Стих с упоминанием Калибана объясняют как намек на «Шекспировы духи» Кюхельбекера (см.: Шекспир и русская культура, стр. 136). Отметим также, что имя Калибана (как возможного действующего лица) упомянуто в одном из набросков к «Сценам из рыцарских времен» Пушкина, условно датируемом 1835 г.: «Шварц ищет философского камня. Калибан, его сосед, над ним смеется» и т. д. (VIII, 348). Трудно сказать, имеет ли этот пушкинский Калибан какое-либо отношение к шекспировскому: у Пушкина он, по-видимому, должен был служить олицетворением тупого быта, житейского бездумного существования; однако из следующей программы того же замысла Калибан исчез.

27 Пушкин, как известно, с большим трудом добился снятия этого запрещения, наложенного на «Бориса Годунова» Николаем I еще в 1826 г. на основании специального отзыва о рукописи трагедии некоего «верного» Бенкендорфу человека. Г. О. Винокур в статье «Кто был цензором Бориса Годунова?» (в кн.: Пушкин. Временник Пушкинской комиссии, вып. 1. М. — Л., 1936, стр. 203—214) неопровержимо доказал, что этим официальным критиком был Ф. Булгарин. М. Загорский (Пушкин и театр. М. — Л., 1940, стр. 95—96) к аргументам Г. О. Винокура добавил любопытное текстологическое сопоставление одной фразы в этом «тайном» отзыве Булгарина с его же утверждением в подписанной статье «Театральные воспоминания моей юности» (Пантеон русского и всех европейских театров, 1840, ч. I, № 1, стр. 91), где говорится: «Теперь только и речей, что о Шекспире, а я же верю, что Шекспиру подражать не можно и не должно. Шекспир должен быть для нашего века не образцом, а только историческим памятником. Наш век требует другого языка, других идей, другого плана в трагедии и вовсе иной завязки». — Впрочем, Б. П. Городецкий в статье «Кто же был цензором „Бориса Годунова“ в 1826 году?» (Русская литература, 1967, № 4, стр. 109—119) пришел к заключению, что под «верным человеком» Бенкендорф на этот раз имел в виду не Булгарина, но Н. И. Греча, но это не кажется правдоподобным после работы А. А. Гозенпуда (см. выше, стр. 238, прим. 80).

28 И. В. Киреевский. Полное собрание сочинений, т. II. М., 1911, стр. 46.

29 Цит. по: М. И. Сухомлинов. Исследования и статьи. СПб., 1889, стр. 219—220; полный текст этой доносительной рецензии Булгарина см. в кн.: Дела III Отделения собственной его имп. величества канцелярии об А. С. Пушкине. СПб., 1906, стр. 23 и сл.

30 О «Борисе Годунове», сочинении Александра Пушкина, разговор. М., 1831. Эта маленькая (16 стр.) весьма редкая брошюрка перепечатана в «Русской старине» (1890, т. 68, ноябрь, стр. 445—455).

31 Северная пчела, 1831, 28 июня, стр. 2—3; см. также: Пушкин и его современники, вып. XXIII—XXIV. Пгр., 1916, стр. 175—176. Любопытно, что в этой рецензии впервые на русском языке (в дословном переводе) приведено известное стихотворение о Шекспире Бена Джонсона.

32 В этой статье (первоначально напечатанной в «Московском телеграфе», 1833, ч. XLIX, № 2) Н. Полевой, между прочим, писал о «Ричарде II»: «Не знаете, чему более удивляться в этом превосходном создании: искусству ли, с каким извлечено единство действия драмы: связи ли подробностей, величественно, богато раскрытых поэтом; верности ли, с какою следовал поэт истории, или простоте его создания, и глубокому познанию характеров, указанных поэтом в сухой летописи?» (стр. 320). Подробно о восторженном отношении Н. А. Полевого к «могущему колдуну» Шекспиру см. в статье Ю. Д. Левина в сб. «Шекспир и русская культура», стр. 207—214.

33 Н. Полевой. Очерки русской литературы, ч. I. СПб., 1839, стр. 204—205.

34 Телескоп, 1831, ч. I, стр. 557.

35 Отметим, кстати, что в рецензии на‡«Очерки жизни и избранные сочинения А. П. Сумарокова» С. Глинки (1841), приведя оттуда цитаты о Шекспире, Белинский с особенной язвительностью отозвался о произведенном С. Глинкой многостраничном сопоставлении «Димитрия Самозванца» Сумарокова и «Бориса Годунова» Пушкина: «... да и где бедному Пушкину было бороться с Сумароковым, если сей трагик победил самого Шекспира!» и т. д. (В. Г. Белинский. Полное собрание сочинений, т. V. М., 1954, стр. 514—517).

36 С. Тимофеев. Влияние Шекспира на русскую драму, стр. 71—76.

37 М. М. Покровский. Шекспиризм Пушкина, стр. 10—13; Сочинения Пушкина, т. IV. Изд. имп. Академии наук, Пгр., 1916, Примечания, стр. 168—169.

38 A. Lirondelle. Shakespeare en Russie. Paris, 1912, p. 142—143.

39 М. Боброва. К вопросу о влиянии Шекспира в трагедии Пушкина «Борис Годунов». Литература в школе, 1939, № 2, стр. 69—80.

40 Henry Gifford. Shakespeare elements in Boris Godunov. The Slavonic and East European Review, 1947, vol. XXVI, № 66, p. 152—160.

41 См.: Пушкин. Полное собрание сочинений, т. VII, стр. 496.

42 Там же, стр. 487.

43 Там же, стр. 488.

44 Б. Энгельгардт. Историзм Пушкина. Пушкинист, т­ II, Пгр., 1916, стр. 54. Б. П. Городецкий в своей книге «Драматургия Пушкина» (Л., 1953, стр. 93—95) говорит даже о «коренном отличии драматической системы Пушкина — в тех ее очертаниях, какие определились в „Борисе Годунове“, — от шекспировской».

45 Н. П. Верховский. Западноевропейская историческая драма и «Борис Годунов» Пушкина. «Западный сборник», т. I. М. — Л., 1937, стр. 187.

46 В. Г. Белинский. Полное собрание сочинений, т. V, стр. 59.

47 Ernest Reynolds. Early Victorian Drama, 1830—1870. Cambridge, 1936, p. 21—22.

48 А. Слонимский. Мастерство Пушкина. М., 1959, стр. 464.–«У нас не видывали патриарха и монахов на сцене», — доносил Ф. Булгарин в своей записке о «Борисе Годунове». Возможно, что замысел поэта вывести на сцену среди персонажей представителей православного и католического духовенства составил одно из существенных препятствий для постановки «Бориса Годунова». Другим препятствием было, конечно, усвоенное Пушкиным у Шекспира право драматурга на живую, грубую, откровенную речь, когда она нужна для характеристики соответствующих персонажей, в частности из народной среды. За эту «реалистическую» грубость обиходной речи критика обвиняла не только пушкинского «Бориса Годунова», но и другие «шекспиризирующие» драмы того времени. Так, Н. И. Греч в «Чтениях о русском языке» (ч. II, СПб., 1840, стр. 79), характеризуя «Дмитрия Самозванца» А. С. Хомякова (1831, напеч. в 1833 г.) как пьесу, написанную «умно и с соблюдением одной общей идеи», упрекает, однако, автора в том, что он «от желания подражать Шекспиру становится низким и отвратительным».

49 Г. А. Гуковский. Пушкин и проблемы реалистического стиля. М., 1957, стр. 74.

50 Пушкин ошибся: мужем Лукреции был не Публикола, а Коллатин (Collatinus).

51 Б. Эйхенбаум. О замысле «Графа Нулина». В кн.: Пушкин. Временник Пушкинской комиссии, вып. 3. М. — Л., 1937, стр. 349—357.

52 Мабли писал в работе «Об изучении истории» (Mably. De l’étude de l’histoire. Collection complète des œuvres, t. XII. Paris, L’an III, [1794 а 1795], p. 286): «Однако совсем не оскорбление, причиненное Лукреции молодым Тарквинием, вселило в римлян любовь к свободе. Они уже давно были утомлены тиранией его отца; они краснели за себя, презирали свое терпение. Мера исполнилась. И без Лукреции и Тарквиния тирания была бы низвергнута и иное происшествие вызвало бы революцию». «Вполне вероятно, — замечает Ю. М. Лотман, приведя эту цитату, — что истолкование Пушкиным поэмы Шекспира в связи с злободневными размышлениями над случайным и закономерным в истории и неизбежностью падения деспотизма было подготовлено чтением весьма популярного произведения Мабли» (Пушкин. Исследования и материалы, т. III. М. — Л., 1960, стр. 154). Мы можем добавить к этому еще одно указание на возможный источник заметки Пушкина о замысле «Графа Нулина». В «Письмах о России» (1739) Франческо Альгаротти, в тексте которых находятся известные слова о Петербурге как «окне России в Европу», взятые Пушкиным для одного из примечаний к «Медному всаднику», печатается в виде приложения небольшой «Опыт о продолжительности правления семи римских царей», здесь идет речь и об истории Тарквиния и Лукреции; при этом Альгаротти утверждает, что причиной государственных изменений в Риме был спор о целомудрии римских женщин между Секстой Тарквинием и Коллатином: «...вот причина несчастия Лукреции, консулата, свободы Рима» (Lettres du comte Algarotti sur la Russie... Londres, 1769, p. 285—286). Хотя принято считать, что Пушкин взял цитату об «окне в Европу» не непосредственно из «Писем о России», а из эпиграфа другой книги (см.: Б. Л. Модзалевский. Библиотека А. С. Пушкина, стр. 183, № 698; Путеводитель по Пушкину. М. — Л., 1931, стр. 33), но было бы трудно отрицать возможность знакомства Пушкина с книгой Альгаротти в целом.

53 Б. Эйхенбаум. О замысле «Графа Нулина», стр. 355.

54 George Gibian. PushkiЏ’s Parody on The Rape of Lucrece. The Shakespeare Quarterly, 1950, vol. I, № 4, p. 244—266. Подробно вся история литературных обработок сюжета о Тарквинии и Лукреции изложена в кн.: Hans Galinsky. Der Lucretia Stoff in der Weltliteratur. Breslau, 1932 (Пушкин в этой работе не упомянут).

55 Пушкин пишет «Меркутио» (как и П. А. Плетнев) в соответствии с орфографией шекспировского оригинала, но, может быть, это свидетельствует и о недостаточном знакомстве русского поэта в то время со всеми особенностями английского произношения; с другой стороны, Пушкин тут же пишет «Джюльета» в соответствии с шекспировской Juliet, но не с французской Juliette или немецкой Julia; характерно, что в сцене, переведенной П. А. Плетневым, героиня именуется Юлией. Отметим, кстати, что до середины 30-х годов английская орфография имени Шекспира в писаниях Пушкина отличалась неустойчивостью: в черновом письме к Н. Н. Раевскому (в конце июля 1825 г.) он писал «Schakespear» и ему же (30 января 1829 г.): «Scheks<peare>» (XIII, 406; XIV, 46); с той же неустойчивостью мы встретимся также и в русской орфографической практике начала 30-х годов. См. примеры, приведенные в статье: М. П. Алексеев. К истории написания имени Шекспира в России. В кн.: Проблемы современной филологии. Сборник статей к семидесятилетию акад. В. В. Виноградова. М., 1965, стр. 304—313.

56 П. В. Анненков. Материалы для биографии А. С. Пушкина, стр. 169.

57 Там же.

58 Отметим, впрочем, что П. А. Плетнев писал Пушкину 21 мая 1830 г.: «Хотелось бы мне, чтоб ты ввернул в трактат о Шекспире любимые мои две идеи: 1) спрашивается, зачем перед публикой позволять действующим лицам говорить неприятности? Отвечается: эти лица и не подозревают о публике: они решительно одни, как любовник с любовницей, как муж с женой, как Меркутио с Бенволио (нецеремонные друзья)... 2) Для чего в одном произведении помещать прозу, полустихи (т. е. стихи без рифм) и настоящие стихи» (П. А. Плетнев. Сочинения и переписка, т. III. СПб., 1885, стр. 353). О каком «трактате о Шекспире» идет здесь речь? Может быть, действительно Пушкин предполагал написать статью о Шекспире, для которой успел лишь закончить то, что напечатано Плетневым в «Северных цветах»?

59 Н. Н. [Надеждин]. О настоящем злоупотреблении и искажении романтической поэзии. Вестник Европы, 1830, ч. CLXX, № 1, стр. 15.

60 Там же, стр. 37.

61 В. В. Виноградов. Неизвестные заметки Пушкина в «Литературной газете» 1830 г. В кн.: Пушкин. Временник Пушкинской комиссии, вып. 4—5. М. — Л., 1939, стр. 462—464.

62 Так, статья Кюхельбекера™«Мысли о Макбете» без имени автора появилась в «Литературной газете» 1830 г. в том, седьмом, номере журнала (стр. 52—53), который был подготовлен к печати Пушкиным с помощью О. М. Сомова, в то время как Дельвиг находился в Москве. Как установил Ю. Д. Левин («В. К. Кюхельбекер — автор „Мыслей о Макбете“». Русская литература, 1961, № 4, стр. 191—192), эта статья сосланного декабриста представляла собою предисловие к переводу «Макбета», осуществленному им в ноябре — декабре 1828 г. Следует исправить оплошность, допущенную Е. М. Блиновой, в ее ценном справочнике «Литературная газета А. А. Дельвига и А. С. Пушкина. 1830—1831. Указатель содержания» (М., 1966, стр. 54 и 150): статья «Мысли о Макбете» предположительно приписана здесь П. А. Плетневу на том основании, что Плетневу ее безоговорочно приписал Н. К. Козмин в своих «Очерках по истории русского романтизма» (СПб., 1903, стр. 348) и с меньшей уверенностью — А. А. Чебышев («Письма П. А. Катенина к Н. И. Бахтину». СПб., 1911, стр. 173).

63 Литературная газета, 1830, 22 ноября, стр. 244—245. Рецензия эта также не имеет подписи, но принадлежность ее перу А. А. Дельвига не вызывает сомнений (см.: А. А. Дельвиг. Полное собрание стихотворений. Ред. и прим. Б  Томашевского. Л., 1934, стр. 505). Пушкин, конечно, сочувствовал каждому слову этой осудительной рецензии своего друга. «Перевод Макбета с немецкого языка показывает все непочтение к превосходному творению Шекспира... — писал Дельвиг. — Перелистываешь книгу и изумляешься. Не зная английского языка, наш поэт мог найти человека, который показал бы ему, как по-русски пишутся английские собственные имена. Он и о том не подумал. Он пишет Шакспир вместо Шекспир, лади вместо леди, у него Макдуф — то Макдуф, то Макдюф, а Фейф — то Фифа, то Фива, то Фивы!! Нет, Макбет еще не переведен у нас». Интересно, что это не единственный отклик Дельвига на тогдашние русские увлечения Шекспиром. Одна из идиллий Дельвига «Конец золотого века» ((1828), действие которой сосредоточено в древнегреческой Аркадии, содержит мотив из «Гамлета». Пастух рассказывает путешественнику историю пастушки Амариллы, обольщенной и брошенной Мелетием, «приходившим из города». Она сходит с ума и гибнет в волнах подобно «бедной Лизе» Карамзина и шекспировской Офелии (известную аналогию сюжету представляет и будущая «Русалка» Пушкина). Публикуя идиллию в своем поэтическом сборнике, Дельвиг сам указал на близость его аркадской пастушки Амариллы к героине Шекспира: «Читатели заметят в конце сей идиллии близкое подражание Шекспирову описанию смерти Офелии. Сочинитель, благоговея к поэтическому дару великого британского трагика, радуется, что мог повторить одно из прелестнейших его созданий» (Стихотворения барона Дельвига. СПб., 1829, стр. 156). Близость этого эпизода к соответственной сцене шекспировского «Гамлета» действительно бросается в глаза:

... Страшно поющая дева стояла уже у платана,
Плющ и цветы с наряда рвала и ими прилежно
Древо свое украшала. Когда же нагнулася с брега,
Смело за прут молодой ухватившись, чтоб цепью цветочной
Эту ветвь обвязать, до нее достающую тенью,
Прут, затрещав, обломился, и с брега она полетела
В волны несчастные. Нимфы ли вод, красоту сожалея
Юной пастушки, спасти ее думали, платье ль сухое,
Кругом широким поверхность воды обхватив, не давало
Ей утонуть? Не знаю, но долго, подобно Наяде
Зримая только по грудь, Амарилла стремленьем неслася,
Песню свою распевая, не чувствуя гибели близкой,
Словно во влаге рожденная древним отцом Океаном.
Грустную песню свою не окончив — она потонула.

64 Весной 183Ѕ г. В. Ф. Одоевский приглашал к себе Пушкина, чтобы «выслушать Шекспирова Венециянского купца, переведенного г. Якимовым, который собирается перевести всего Шекспира» (XV, 56), но Пушкин, вероятно, уклонился от присутствия на этом чтении, так как уже знал от М. П. Погодина и из отзывов московской печати о бездарнейших переводах харьковского профессора В. А. Якимова, которые, по отзыву «Молвы» (1833, № 97, стр. 385—387), способны были возбудить в русских читателях лишь «отвращение к Шекспиру». О Пушкине и Якимове см. подробный комментарий Л. Б. Модзалевского к письму Пушкина (к В. Ф. Одоевскому) от 28 марта 1833 г. (XV, 56) (Пушкин. Письма, т. III. М. — Л., 1935, стр. 90, 572—573; Шекспир и русская культура, стр. 263). Пушкин, безусловно, осведомлен был о том, что Шекспира в 30-е годы много переводил В. К. Кюхельбекер (см.: Бумаги Пушкина, вып. I. М., 1881, стр. 52), и вполне мог оценить остроту своего друга, уподобившего свою судьбу комедии Шекспира «Много шума из ничего»; в письме из Сибири (от 18 октября 1836 г.) Кюхельбекер писал Пушкину: «Я собираюсь жениться; вот я и буду Benedick the married man, а моя Beatrix почти такая же little Shrew, как и в Much Ado старика Willy» (XVI, 169). В 1836 г. И. И. Панаев прислал Пушкину свой перевод «Отелло», изданный в этом году в Петербурге, и эта книга с надписью переводчика сохранилась среди книг поэта (см.: Б. Л. Модзалевский. Библиотека А. С. Пушкина, стр. 115, № 424). 21 декабря 1836 г. в бенефис Я. Брянского пьеса в этом переводе давалась в Александринском театре; Пушкин должен был знать, что под псевдонимом «аббата Ириниуса», сочинившего музыку к спектаклю, скрывался В. Ф. Одоевский (см.: В. Ф. Одоевский. Музыкально-литературное наследие. М., 1956, стр. 556—557).

65 Ю. Д. Левин. «Волшебная ночь» А. Ф. Вельтмана. Из истории восприятия Шекспира в России. В кн.: Русско-европейские литературные связи. М. — Л., 1966, стр. 83—92.

66 Я. К. Грот. Пушкин, его лицейские товарищи и наставники. Статьи и материалы. Изд. 2-е. СПб., 1899, стр. 275—276; перепеч. в кн.: Труды Я. К. Грота, т. V. СПб., 1903, стр. 16.

67 Я. К. Грот. Пушкин, его лицейские товарищи и наставники, стр. 246. Ряд английских книг — среди них и««Shakespeare» — упомянут Пушкиным в письме от 26 марта 1831 г. к П. А. Плетневу, через посредство которого Пушкин и выписал их себе из книжного магазина Беллизара. Отметим также, что М. Юзефович, встретившийся с Пушкиным в Закавказье (в 1829 г.), вспоминает, что при нем «было несколько книг, и в том числе Шекспир» (М. В. Юзефович. Памяти Пушкина. М., 1880, стр. 16).

68 Charles Lamb. Tales from Shakespeare. Designed for the use of young persons. Fifth ed. London, 1831 (см.: Б. Л. Moäзалевский. Библиотека А. С. Пушкина, стр. 267, № 1068).

69 L. Tieck. Shakespeare et ses contemporains. Paris, 1832 (см.: Б. Л. Модзалевский. Библиотека А. С. Пушкина, стр. 349, № 1438).

70 L. Mezières. Histoire critique de la littérature anglaise depuis Bacon... Paris, 1834 (см.: Б. Л. Модзалевский. Библиотека А. С. Пушкина, стр. 287, № 1160).

71 K. Simrock. Die Quellen des Shakespeare in Novellen, Märchen und Sagen. 1831. 3 Theile (у Пушкина было только два томика; см.: Б. Л. Модзалевский. Библиотека Пушкина. Новые материалы. «Литературное наследство», т. 16—18, 1934, стр. 1018, № 180 (768); М. П. Алексеев. Несколько английских книг из библиотеки А. С. Пушкина. Научный бюллетень Ленинградского гос. унив., 1946, № 6, стр. 29—30).

72 Вот слова Пушкина, приведенные Кс. Полевым:Є«Немцы видят в Шекспире черт знает что, тогда как он просто, без всяких умствований говорил, что было у него на душе, не стесняясь никакой теорией. Тут он выразительно напомнил о неблагопристойностях, встречаемых у Шекспира, и прибавил, что это был гениальный мужичок» (Кс. Полевой. Записки. СПб., 1888, стр. 199). Г. О. Винокур считал приведенную запись «очень правдоподобной» (см.: Пушкин. Полное собрание сочинений, т. VII, стр. 491), что справедливо лишь отчасти. Выше мы уже указывали, например, на то, как Пушкиным были восприняты суждения о Шекспире А.-ВЩ Шлегеля. Об отношении же Пушкина к Л. Тику и его занятиям Шекспиром (oá этом Пушкин мог знать также от Жуковского) данных не сохранилось. С другой стороны, известно, что Н. А. Полевой утверждал как раз противоположное тому, что его брат Ксенофонт приписывает Пушкину (может быть, просто по контрасту); в статье о Пушкине в «Московском телеграфе» (1833), цитированной выше, Н. Полевой утверждал: «Всеобъемлющий Омир средних веков, Шекспир был изучен, понят германцами» (Н. Полевой. Очерки русской литературы, ч. I, стр. 103). И. В. Киреевский полагал также, что знакомством с Шекспиром «обязаны мы распространившемуся влиянию словесности немецкой» (И. В. Киреевский. Полное собрание сочинений, т. II, стр. 26). Заключительная часть записи Кс. Полевого, в частности будто бы сказанные Пушкиным слова, что Шекспир — это «гениальный мужичок», также приняты на веру (см. замечание Б. С. Мейлаха, что цитированные слова «не будут восприниматься как парадокс»: Б. Мейлах. Пушкин и его эпоха. М., 1958, стр. 444); нельзя, однако, не обратить внимания на близость их к словам о Шекспире Н. А. Полевого в той же его статье о Пушкине: «...уродливый мужик этот в продолжение 20 годов написал 40 пьес и в течение многих лет ежегодно выставлял по драме» (Очерки русской литературы, ч. I, стр. 204).

73 William Hazlitt. Table-talk: or original essays. Paris, 1825, 2 vols; Specimens of the Table-talk of the late Samuel Taylor Coleridge. London, 1835, 2 vols. Книга Кольриджа, как свидетельствует сделанная на ней карандашная помета, была куплена Пушкиным 17 июля 1835 г. (Б. Л. Модзалевский. Библиотека А° С. Пушкина, стр. 246, № 974 и стр. 198, № 760). О происхождении заглавия «Table-talk» у Пушкина см. в статье Н. В. Яковлева «Пушкин и Кольридж» (в кн.: Пушкин в мировой литературе. Л., 1926, стр. 139—140).

74 См.: О. С. Соловьева. Рукописи Пушкина, поступившие в Пушкинский дом после 1937 года. Краткое описание. М. — Л., 1964, стр. 41 (№ 1134). Обе пушкинские заметки о Шекспире (№№ VII и XVIII) первоначально опубликованы были в «Современнике» (1837, т. VIII, № 4, стр. 226 и 234—236).

75 Б. В. Томашевский. Пушкин и Франция, стр. 14. В переводе А. де Виньи, озаглавленном «Венецианский мавр» и приспособленном для французской сцены, «Отелло» был представлен впервые в «Comedie Française» 24 октября 1829 г. Особое значение получила предпосланная отдельному изданию перевода статья Виньи, в которой драматургия Шекспира противопоставлялась системе классиков (см.: Письма Пушкина к Е. М. Хитрово. Л., 1927, стр. 210). См. также специальное исследование о судьбе «Отелло» во французской литературе и театре: Margaret Gilman. Othello in French. Paris, 1925. В этой книге подчеркнуто, что данная пьеса Шекспира представила особые препятствия для понимания и восприятия ее французскими зрителями и читателями; по мнению исследовательницы, эти препятствия становились тем значительнее, чем ближе французские переводчики придерживались английского подлинника.

76 Отметив, что герой «Заиры» Вольтера «является подражанием Отелло Шекспира», Б. В. Томашевский писал: «Следовательно, Пушкин в 30-х годах считал, что Вольтер не всегда пренебрегал „правдоподобием характеров“, если он так хорошо развил усвоенный им образ Шекспира» (Б. В. Томашевский. Пушкин, кн. 1, стр. 247).

77 В двух книжках альманаха «Северные цветы» — на 1830 и на 1831 гг., к изданию которых Пушкин имел близкое отношение, он читал два стихотворения И. И. Козлова: «Романс Дездемоны» с подзаголовком «Из Шекспира» (сильно искаженная и переведенная, вероятно с французского, песня об иве) и «К тени Дездемоны» (перепечатано в его «Собрании стихотворений», ч. 2, СПб., 1833, стр. 200—201). В этом стихотворении для поэтической характеристики знаменитой шекспировской четы И. И. Козлов, как и Пушкин, прибегает к «астральным» сравнениям:

Дездемона, Дездемона!
Далека тревог земных,
К нам из тучи с небосклона
Ты дрожишь звездой любви.
............
И мольбе твоей, и стону
Африканец не внимал;
В страсти буйной Дездемону
Он для сердца сберегал.
И любовник безнадежной,
Звездный мир страша собой,
Все кометою мятежной
Он стремится за тобой.

Отметим также переведенное А. И. Полежаевым в 1836—1837 гг. стихотворение Э. Легуве «Последний день Помпеи», в первой части которого дан пересказ шекспировской сцены Отелло и Дездемоны, уподобленных Везувию и Помпее. Этот перевод А. Полежаева, однако, увидел свет лишь в 1857 г. (А. Полежаев. Стихотворения. СПб., 1857, стр. 194—197).

78 Б. В. Томашевский. Пушкин и Франция, стр. 119. Д. П. Якубович, ссылаясь на указанную заметку в «Table-talk», также замечает: «Мольеровская комедия, прекрасно знакомая Пушкину с детских лет, очевидно, казалась ему несколько схематично-элементарной и представлялась шагом назад в изображении типа скупого сравнительно с разносторонне реалистическим изображением, данным Шекспиром» (см.: Пушкин. Полное собрание сочинений, т. VII, стр. 510).

79 См.: Ю. Спасский. Пушкин и Шекспир. Изв. Академии наук СССР, Отделение общественных наук, 1937, № 2—3, стр. 416; ср. также: Ю. Спасский. Шекспир, Мольер, Пушкин. Театр, 1937, № 1, стр. 14—22.

80 Б. В. Томашевский. Пушкин и Франция, стр. 119.

81 Еще в 1941 г. в XVI выпуске «Shakespeare Association Bulletin» пушкинские «Notes on Shylock, Angelo and Falstaff» напечатаны были в переводе Альберта Зигеля (р. 120—121). Та же пушкинская заметка в переводе Ле Винтера вошла в хрестоматию «выдающихся западноевропейских высказываний о Шекспире»: Shakespeare in Europe. Edited by Oswald Le Winter. The World Publishing Company, Cleveland and New York, 1963, p. 160—162 (№ 13); переводу предпослана небольшая справка о Пушкине, в которой объясняется, что пушкинский отрывок о Шейлоке, Анджело и Фальстафе является «одним из немногих непосредственных утверждений» Пушкина о Шекспире, что так же ошибочно, как и другое предположение переводчика, будто этот фрагмент задуман Пушкиным еще в период работы его над «Борисом Годуновым» (р. 161).

82 См.: A. Schmidt. Shakespeare-Lexicon, vol. II. Berlin — London, 1886, p. 996; C. T. Onions. A Shakespeare Glossary. 2nd. ed. Oxford, 1963, p. 187. Возможно, что пояснение Пушкина основано на каком-нибудь комментарии к тексту Шекспира. Н. К. Козмин в примечании к статьям и заметкам Пушкина (Сочинения Пушкина, т. IX, ч. 2. Л., 1929, стр. 580—581) высказал догадку, что «характеристики шекспировских героев набросаны Пушкиным, может быть, под влиянием А.-В. Шлегеля, который тонко отметил особенности натуры Шейлока и личности Фальстафа»; впрочем, приведенные здесь же обширные выписки из «Cours de littérature dramatique» Шлегеля по изданию 1814 г. нисколько не подтверждают эту точку зрения; они, напротив, свидетельствуют о самостоятельности пушкинских суждений; в середине 30-х годов «Курс» Шлегеля был для Пушкина уже совершенно архаическим.

83 См.: Д. П. Якубович. Реминисценции из Вальтера Скотта в «Повестях Белкина». В кн.: Пушкин и его современники, вып. XXXVII. Л., 1928, стр. 111—112.

84 Пушкин спрашивал П. А. Вяземского в этом письме о С. Н. Карамзиной: «Что Софья Николаевна? царствует на седле? A horse, a horse! My kingdom for a horse!» (XIV, 175). Он имел в виду не только увлечение С. Н. Карамзиной верховой ездой, но и посвященное ей стихотворение П. А. Вяземского «Прогулка в степи», незадолго перед тем напечатанное в «Литературной газете» (1831, 16 января), эпиграфом к которому поставлены указанные слова Ричарда III.

85 См.: Н. В. Яковлев. Сонеты Пушкина в сравнительно-историческом освещении. В кн.: Пушкин в мировой литературе, стр. 122—124.

86 См.: М. Н. Розанов. Об источниках стихотворения Пушкина «Из Пиндемонти». В кн.: Пушкин, сб. II. Ред. Н. К. Пиксанова. М. — Л., 1930, стр. 124. Стих «Все это (видите ль) слова, слова, слова» был начат: «Как Гамлет»; в окончательном, переделанном тексте имя Гамлета попало в примечание к этому стиху.

87 Ср.: К. П. Архангельский. Проблема сцены в драмах Пушкина. Труды Дальневосточного пед. инст., сер. VII, № 1, Владивосток, 1930, стр. 8—11.

88 Москвитянин, 1841, ч. V, № 9, стр. 246; то же сопоставление приводится в «С.-Петербургских ведомостях» (1841, 13 ноября).

89 В. Волькенштейн. Драматургия. Изд. испр. и доп. М., 1960, стр. 73.

90 В. Г. Белинский. Полное собрание сочинений, т. VII, стр. 563.

91 И. С. Тургенев. Полное собрание сочинений и писем. Письма, т. II. М. — Л., 1961, стр. 121.

92 Нњ О. Лернер (Рассказы о Пушкине. Л., 1929, стр. 218—220) напомнил прежде всего слова, сказанные Макбетом, когда он видит дух убитого Банко: «Если склепы и наши могилы высылают назад тех, кого мы похоронили, то наши памятники должны быть утробами коршунов» (д. III, сц. 4); ту же картину выхода мертвых из могил он находит в словах Просперо в «Буре» (д. V, сц. 1). Гамлет спрашивает призрак отца (д. I, сц. 4):

      ...Зачем гробница,
В которой был ты  мирно упокоен,
Разъяв свой  тяжкий  мраморный оскал,
Тебя  извергла вновь...

(Перевод М. Л. Лозинского)

В одном из монологов Гамлета упоминаетсяё«тот колдовской час ночи, когда гроба зияют и заразой ад дышит в мир» (д. III, сц. 2); наконец, во II части хроники «Король Генрих VI» описывается зловещая ночь, когда «призраки разверзают свои могилы» (д. I, сц. 4). «Воображение Пушкина, — замечает по этому поводу Н. О. Лернер, — восприняло это создание Шекспирова воображения. Наш поэт обогатил пленивший его образ одною деталью, еще живее и еще мрачнее: у него могилы „смущаются“».

93 Первоначально в статье «Мотив разлуки — Овидий, Шекспир, Пушкин» (Вестник Европы, 1903, № 10; перепечатана в кн.: Ф. Зелинский. Из жизни идей. Изд. 3-е. СПб., 1916, стр. 420—422), а затем и в работе оᱫАнтонии и Клеопатре», предпосланной переводу в сочинениях Шекспира под ред. С. А. Венгерова (т. IV, изд. Брокгауза — Ефрона, СПб., 1903, стр. 224; ср. также: Ф. Ф. Зелинский. Возрожденцы, вып. 2. Пб., 1922, стр. 39), Ф. Ф. Зелинский обращал внимание на ту сцену «Русалки», когда князь расстается с дочерью мельника, а она в горе и муке никак не может вымолвить ему то, что казалось самым важным:

Она

Постой; тебе сказать должна я
Не помню что.

Князь

                             Припомни.

Она

                                             Для тебя
Я все готова... нет, не то... Постой —
Нельзя, чтобы навеки в самом деле
Меня ты мог покинуть... Все не то...
Да!.. вспомнила: сегодня у меня
Ребенок твой под сердцем  шевельнулся.

(VII, 193)

По мнению Ф. Ф. Зелинского, в этом месте Пушкин невольно вспомнил о словах Клеопатры покидающему ее Антонию (д. I, сц. 3):

Друг друга мы покинем, — нет, не то,
Друг друга мы любили, — нет, не то.
Все знаешь сам. Хотела что-то
Сказать я. Только память у меня
Похожа на Антония. Забыта
Я  им совсем.

Когда Антоний отвечает на это, что она является воплощением легкомыслия, Клеопатра бросает реплику:

Поверь, не так легко так близко к сердцу
Такое легкомыслие носить,
Как  носит  Клеопатра.

                 (Перевод  Н. Минского)

В оригинале:

Tis sweating labour
То bear such idleness so near the heart.

Этими словами, повергавшими в недоумение комментаторов Шекспира, Клеопатра, по мнению Зелинского, прозрачно намекает на свою беременность:Ѓ«Чего не понял ни один из толкователей Шекспира, то сразу уловил, руководясь одним своим поэтическим чутьем, наш Пушкин» (см. также: Н. О. Лернер. Пушкинологические этюды. XI. Из отношений Пушкина к Шекспиру. «Звенья», т. V. М. — Л., 1935, стр. 137—140).

94 М. Загорский. Пушкин и театр, стр. 182.

95 Там же, стр. 139.

96 См.: А. Р. Кугель. Русские драматурги. Очерки театрального критика. М., 1934, стр. 22. См. также: И. М. Нусинов. «Антоний и Клеопатра» и «Египетские ночи» Пушкина. В кн.: И. М. Нусинов. Историко-литературные чтения. М., 1958, стр. 231—295 (однако эта статья, несколько раз перепечатанная, страдает вульгарно-социологическими обобщениями).

97 Цит. по: М. Цявловский. Рассказы о Пушкине, записанные со слов его друзей П. И. Бартеневым в 1851—1860 годах. М., 1925, стр. 47.

98 См.: И. А. Шляпкин. Из неизданных бумаг А. С. Пушкина. СПб., 1903, стр. 71—74.

99 Венок на памятник Пушкину, стр. 226.

100 См.: Д. П. Якубович. Перевод Пушкина из Шекспира. «Звенья», т. VI. М. — Л., 1936, стр. 144—148.

101 П. В. Анненков. Материалы для биографии Пушкина, стр. 389.

102 Б. В. Томашевский. Пушкин, кн. 2, стр. 407—408.

103 М. Н. Розанов. Итальянский колорит в «Анджело» Пушкина. В кн.: Сборник статей к сорокалетию ученой деятельности акад. А. С. Орлова. Л., 1934, стр. 377—389.

104 Там же (со ссылкой на кн.: Гервинус. Шекспир. Пер. К¶ Тимофеева. СПб., 1878, т. III, стр. 76). Очень возможно, что Пушкину были известны дошекспировские превращения сюжета об Анджело и Изабелле и что он знал об его итальянском происхождении; во всяком случае, он вернул сюжет на его подлинную родину, что повлекло за собою «итальянизацию» действующих лиц и воспроизведение couleur locale эпохи Возрождения. «В „Анджело“, — замечает М. Н. Розанов, — облеченном в форму итальянской новеллы, Пушкин воссоздает итальянское Возрождение с таким же искусством, с каким он воскрешал перед нами Испанию Дон Жуана, Египет Клеопатры, Аравию Магомета, Англию пуритан и т. д.» (М. Н. Розанов. Итальянский колорит в «Анджело» Пушкина, стр. 389).

105 См. выше, стр. 265, прим. 68.

106 Ю. Д. Левин. Об источниках поэмы Пушкина «Анджело». Изв. Академии наук СССР. Серия литературы и языка, 1968, т. XXVII, вып. 3, стр. 256.

107 См.: G. Gibian.ћ«Measure for Measure» and Pushkin’s «Angelo». PMLA, 1951, vol. LXVI, № 4, p. 429—431. Отметим, что еще в 1833 г. о книге «Характеры Шекспира в его драмах» (1817) Гацлитта (sic!) писали в «Телескопе» (1833, ч. XVI, № 18, стр. 211 и сл.).

108 G. Gibian. «Measure for Measure» and Pushkin’s «Angelo», p. 430 (со ссылкой на кн.: E. M. Tillyard. Shakespeare’s Problem Plays. London, 1950, p. 121—122).

109 Статья НЈ В. Гоголя «О движении журнальной литературы в 1834 и 1835 году», напечатанная Пушкиным в I томе «Современника» 1836 г. (стр. 192—225), заключала в себе ироническое свидетельство о своеобразной моде на Шекспира, установившейся в русской печати в 30-е годы. Гоголь писал: «... рецензент, о какой бы пустейшей книге ни говорил, непременно начнет Шекспиром, которого он вовсе не читал. Но о Шекспире пошло в моду говорить, — итак, подавай нам Шекспира! Говорит он:›„С сей точки начнем мы теперь разбирать открытую перед нами книгу. Посмотрим, как автор наш соответствовал Шекспиру“, а между тем разбираемая книга чепуха, писанная вовсе без всяких притязаний на соперничество с Шекспиром, и сходствует разве только с духом и образом выражений самого рецензента» (Н. В. Гоголь. Полное собрание сочинений, т. VIII. Л., 1952, стр. 174).

110 Начало сказки©«Жар-птица» напечатано в «Современнике» в 1836 г. Пародийность сюжетной завязки ощущается здесь в монологе царя Выслава, представляющем собой «юмористическую параллель к гамлетовскому быть или не быть», «наставление Выслава сыновьям перед отправкой их на поиски Жар-птицы напоминает обращение шекспировского Полония к Лаэрту», и т. д. (И. П. Лупанова. Русская народная сказка в творчестве писателей первой половины XIX в. Петрозаводск, 1959, стр. 445—447).

111 См.: W. Dorow. Fürst Kosloffsky. Leipzig, 1846, S. 73.

112 См. весь необходимый для анализа материал в кн.: Пушкин. Полное собрание сочинений, Справочный том. М. — Л., 1959, под словом «Шекспир» (стр. 453—454).