Байрон. «Гяур» - [Перевод]

Рукою Пушкина. Несобранные и неопубликованные тексты. — 1935.
Изучение языков и переводы

1.

Байрон. «Гяур»

traduction litterale

pas un souffle d’air pour briser ce flot, qui roule sur la greve d’Athenes; pres de cette tombe [qui] [apparait] élevée [haut] sur le rocher (стремнина) [sur la] [de] premier objet et que salue [le premier] sur cette terre qu’il sauva en vain le vaisseau qui s’en revient: quand revivra un tel herois?

..............

.... Doux climat! où chaque saison sourit doucement sur les <нрзбр> iles benies qui vues des hauteur de Colonna enchantent le coeur, qui rejouit l’oeil et l’ <нрзбр> plonge [sur] dans une contemplation rêveuse.

La la surface riante de l’Ocean réflecte

Перевод:

буквальный перевод

ни одного дуновения воздуха, чтобы разбить этот вал, накатывающийся на Афинский берег; близ этой могилы [которая] [является] воздвигнута [высоко] на скале (стремнина) [на] первый предмет и который приветствуеЋ [первый] на этой земле, напрасно им спасенной, корабль оттуда возвращающийся, когда возвратится к жизни такой герой?

..............

....Мягкий климат! где всякое время года сладостно улыбается на нрзбр благословенные острова, которые когда видишь их с высоты Колоны, очаровывают сердце, которое радует глаз и нрзбр окунает [на] в мечтательное созерцание.

Там смеющаяся поверхность океана отражает

Примечания

Автограф находится в ИРЛИ (№ 363), куда поступил из Онегинского собрания (ПС XII, 20—21, № 53). Текст написан на третьей странице сложенного пополам полулиста писчей бумаги с водяным знаком фабрики Хлюстиных и годом ...8 (т. е. 1818).

На смежной странице в том же направлении написан черновой текст начала°«Братьев-разбойников» («Не стая воронов слеталась»), датируемого 1821—1822 гг. Те же чернила и почерк позволяют так же датировать и перевод.

Впервые напечатано, до слов «d’ Athènes», в указанном номере ПС. Целиком текст напечатан Морозовым в Ак III, 190, в В VI, 178 и затем в НП в обоих изданиях.

Оригиналом перевода Пушкину послужили начальные двенадцать с половиной строк «Гяура» Байрона, читающиеся в оригинале так:

The Giaour

No breath of air breack the wave
That rolls below the Athenian’s grave,
That tomb which, gleaming o’er the cliff,
First greets the homeward-veering skiff,
High o’er the land he saved in vain;
When shall such hero live again?
...........................

Fair clime! where every season smiles
Benignant o’er those blessed isles,
Which, seen from far Colonna’s height,
Make glad the heart that hails the sight
And lend to loneliness delight.
There mildly dimpling, Ocean’s cheek
Reflects <the tints of many a peak
Caught by the laughing tides that lave
These Edens of the eastern wave>

Перевод:

В воздухе нет дуновения, которое могло бы разбить волну,
Катящуюся к подножию могилы афинянина,
К той гробнице, что высоко над страной,
Спасенной им напрасно, блестит на утесе
И первая приветствует плывущий на родину корабль.
Когда вновь будет жить такой герой?
.... ..............................
Прекрасный край, где каждое время года улыбается,
Благосклонное к благословенным островам,
Которые, когда их завидишь с далекой высоты Колонны,
Веселят сердце, приветствующее этот вид,
И дарят усладу одиночеству.

Там нежно улыбающаяся щека океана
Отражает <оттенки горных вершин,
Пойманных смеющимися потоками, которые омывают
Сии Эдемы восточного моря>

Вслед за дословным французским переводом в рукописи поэта имеется попытка переложить его в русские стихи. Из чернового наброска вычитываются три стиха:¹

Нет ветра — синяя волна
На прах Афин катится²

Высокая могила зрится

но и начало это было отвергнуто Пушкиным, и он перечеркнул его. Еще Морозов в своей публикации текста (Ак III, 191) отметил неточность перевода Пушкина: английское слово grave — могила он передает французским la grève — берег. Но любопытно, что в русском переводе он передал правильный смысл словом прах.

Это — первый из известных нам переводов Пушкина. Может быть, относится он даже к 182П г., когда Пушкин в Гурзуфе занимался с Н. Н. Раевским изучением английского языка (см. статью М. А. Цявловского «Пушкин и английский язык» в ПС XVII—XVIII).

Пушкин очень любилА«Гяура» Байрона, находя его достоинства «в пламенном изображении страстей», так что его выбор даже для начальных занятий не случаен. Байрона он считал прежде всего «певцом Гяура и Жуана», «певцом Леилы». Оригинальность Байрона он видел в «Чайльд-Гарольде», «Гяуре» и «Дон Жуане». 1 декабря 1823 г. Пушкин писал А. И. Тургеневу и спрашивал о Жуковском: «Правда ли, что он переводит Гяура?» В середине июня 1824 г. поэт писал Вяземскому по поводу смерти Байрона: «Гений Байрона бледнел с его молодостью. — В своих трагедиях, не выключая и Каина, он уж не тот пламенный Демон, который создал Гяура и Чильд Гарольда», и еще к нему же в середине апреля 1825 г.: «...Европеец и в упоении восточной роскоши должен сохранить вкус и взор европейца. — Вот почему Байрон так и прелестен в Гяуре, в Абидосской невесте и проч.». Наконец, благодаря А. П. Керн за присылку ему в деревню последнего издания Байрона, Пушкин писал ей (8 декабря 1825 г.): «Байрон получил в глазах моих новую прелесть, — все героини его облекутся в моем воображении в черты, забыть которые невозможно. Вас буду видеть я в Гюльнаре и в Леиле: самый идеал Байрона не мог быть более божественно прекрасен».