Скачать текст письма

Модзалевский. Примечания - Пушкин. Письма, 1831-1833. Часть 34.

514. Н. Н. Пушкиной [начало октября (до 3) 1832 г.] (стр. 83). Впервые напечатано И. С. Тургеневым вО«Вестн. Европы» 1878 г., № 1, стр. 30–31, с неверным отнесением по почтовому штемпелю к 3 октября. Вошло с этой датой в изд. Литературного Фонда, под ред. П. О. Морозова, т. VII, стр. 308–309, и в изд. А. С. Суворина, под ред. П. А. Ефремова, т. VII, стр. 477–478. Дата исправлена в Акад. изд. Переписки Пушкина, т. II, стр. 395–396. Подлинник, на листе почтовой бумаги большого формата без водяных знаков, – в Госуд. Публ. Библиотеке СССР имени В. И. Ленина в Москве; письмо сложено конвертом и запечатано облаткой.

– В начале письма Пушкин отвечает на неизвестное нам письмо Н. Н. Пушкиной, в котором последняя снова, по неизвестным нам причинам, укоряла поэта за то, что он не сразу по приезде в Москву ей написал (срУ выше, в письме № 510).

– О посещении Пушкиным бани вместе с П. В. Нащокиным см. выше, в примечаниях к письму № 510, стр. 525.

– Пушкин приехал в Москву 21 сентября (см. выше, в том же письме, стр. 525).

– Пакет Бенкендорфа – возможно, что речь идет об извещении об утверждении А. X. Бенкендорфом Н. И. Тарасенко-Отрешкова редактором газеты. Извещение это Н. Н. Пушкина, вероятно, вернула обратно за отъездоЯ Пушкина, и 1 октября Бенкендорф написал записку Н. Н. Пушкиной следующего содержания, извещая ее, что он готов лично принять Н. И. Тарасенко-Отрешкова: «L'aide-de-camp Général Benkendorf, en presentant ses respects à Madame Pouschkine a l'honneur de la prevenir, qu'il ce fera un plaisir de recevoir M. Atreshkoff, demain le matin à 10 heurs. Ce 1 Octobre 1832. A. Madame de Pouschkine, née Gontscharoff» (подлинник в бумагах Тарасенко-Отрешкова в Публичной Библиотеке в Ленинграде; напечатан Н. К. Пиксановым в изд. «Пушкин и его соврем.» вып. V, стр. 62).

– Кокетничаешь – Князь П. А. Вяземский писал А. И. Тургеневу 7 сентября, что «жена Пушкина сияет на балах и затмевает других» («Арх. бр. Тургеневых», вып. 6, стр. 104).

– Положение, подобное Нащокинскому, то есть Павла Воиновича Нащокина.

– Две доверенности – одна из них, неизвестная нам, на имя П. В. Нащокина для перезалога двухсот душ; это-то дело Пушкин и оставил неоконченным НащокинуЬ«на попечение» (см. выше, стр. 527). Другая доверенность выдана была поэтом его управляющему, М. И. Калашникову, 30 сентября 1832 г., на исходатайствование из Нижегородской гражданской палаты удостоверения в том, что на имении Пушкина Кистеневке нет ни казенных, ни ипотечных исков. Доверенность эта осталась неизвестной биографам Пушкина (см. П. Е. Щеголев, «Пушкин и мужики», Лгр. 1929, стр. 100; ср. «Действия Нижегородской Губ. Ученой Архивной Комиссии. Из родной старины. Выставка», Нижний-Новгород 1913, стр. 22), хотя она и была опубликована в «Московском Листке» 1899 г. и перепечатана в «Курских Губернских Ведомостях» 1899 г., 3 сентября, № 188. Доверенность эта, подписанная поэтом, находилась в деле Нижегородской гражданской палаты «По прошению титулярного советника Александра Сергеевича Пушкина поверенного, г-жи Пушкиной дворового человека, Михайла Калашникова, о уведомлении Московский опекунский совет». Текст доверенности следующий: «Михайла Ивановъ! Желаю я занять Императорскаго Воспитательнаго Дома въ Московскомъ

Опекунскомъ Совете надбавочныя деньги по 50 рубл: на душу, подъ залогъ недвижимаго моего имения Нижегородской губернии, почему и доверяю тебе исходатайствовать откуда следуетъ по узаконенной форме описаниБ имению моему, а потому и поручаю тебе отъ имени моего за твоимъ вместо меня рукоприкладствомъ куда следовать будетъ по сему предмету подавать прошения и объявления, и где следуетъ росписываться и по исходатайствовании оное получи и ко мне доставь, а равно и испроси отъ местной Гражданской Палаты того имения, что бы оная уведомила Советъ, что на моемъ имении после дачи свидетельства никакихъ взысканий какъ по казеннымъ, такъ и по частнымъ искамъ не имеется, или какия есть, то показала бы, для удержания оныхъ при займе, въ чемъ я тебе верю, и что ты учинишь впредь спорить и прекословить не буду. Александръ Сергеевъ сынъ Пушкинъ титулярный советникъ «  » Сентября 1832 Года. Сия доверенность принадлежитъ Управляющему моему, крепостному Статской Советницы Надежды Осиповны Пушкиной человеку Калашникову». Доверенность засвидетельствована 30 сентября того же года во 2-м департаменте Московской Палаты гражданского суда, которая подписью заседателя Шульца и приложением печати удостоверила собственноручность «рукоприкладства» поэта. На основании доверенности М. И. Калашников подал в узаконенной форме прошение в Нижегородскую гражданскую палату, которая, однако, отказала удостоверить, что на имении Пушкина нет исков, на том основании, что в прошении не было указано, в каком уезде и селениях находится имение Пушкина (излагаем ход дела по публикации в «Курских губернских ведомостях»). В январе 1833 г. М. И. Калашников писал поэту: «при сем докладываю милости вашей, что мною было получено приказание ваше, чтобы взять свидетельство, а доверенность не изволили прислать, и я всякую неделю в Лукоянов езжу для получения, а все нет в получении, я не знаю, что и подумать» (см. «Искусство» 1923 г., № 1, стр. 318 и 322); очевидно доверенность где-то задержалась и Калашников не сразу мог «ходить» по делам Пушкина. На Калашникова сердился и П. В. Нащокин: «Да скажи ради бога, – писал он поэту 10 января, – что твой управляющий или бурмистр, чорт его знает, не присылает мне бумаг. Из твоего письма [см. следующее письмо, № 515] видно, что ты полагаешь, что я их давно получил и по оным уже и деньги, но ни того ни другого; и без бумаг, несмотря, что я имею доверенность, ничего сделать нельзя. Не пишет ли он тебе чего нибудь – уведомь, сделай милость» (Переписка, т. III, стр. 1). Вопрос с перезалогом разрешился лишь предварительно в феврале – марте, но тянулся до конца 1833 г. (см. ниже, стр. 549–550, а также выше, стр. 527, в примечаниях к письму № 510, и письма №№ 512 и 513.

– Брат Дмитрий Николаевич – брат Н. Н. Пушкиной, Гончаров (о нем см. выше, в примечаниях к письму N 407, и в т. II, стр. 452–453), наследник Гончаровского майората. 8 сентября 1832 г. в Полотняном ЗаводЪ скончался дед Н. Н. Пушкиной – Афанасий Николаевич Гончаров. Д. Н. Гончаров, живший в Петербурге, по получении известия о смерти деда выехал в Калужскую губернию, а после похорон приехал в Москву. По предписанию Московского Губернского Правления от 1 ноября 1832 г.

Московская дворянская опека учредила опекунство надЗ«повредившемся в уме» отцом Н. Н. Пушкиной, Николаем Афанасьевичем Гончаровым, причем опекунство было поручено старшему его сыну Д. Н. Гончарову, который и взялся за управление майоратом (см. статью А. В. Средина «Полотняный Завод» в «Старых годах» 1910 г., июль-сентябрь, стр. 107, и статью В. Нечаевой «Из Гончаровского архива» – в «Московском Пушкинисте», кн. II, под ред. М. А. Цявловского, стр. 106–115).

– Наталья Ивановна – Гончарова, мать Д. Н. Гончарова и Н. Н. Пушкиной.

– Отец – Николай Афанасьевич (см. о нем в т. II, по указателю).

– Гражданским губернатором в Москве в это время (с 28 января 1829 по 20 января 1838 г.) был Николай Андреевич Небольсин (род 10 декабря 1785 – ум. 8 сентября 1846), впоследствии (1837) сенатор, тайныэ советник.

– Катерина Ивановна – Загряжская, тетка Н. Н. Пушкиной.

– Вяземские – кн. Вера Федоровна с детьми; они переезжали на постоянное жительство в Петербург (см. выше, стр. 529). А. Я. Булгаков отметил в своем письме к брату от 8 октября из Москвы в Петербург:Й«Вчера был прощальный вечер у княгини Вяземской, которая звала всех наших; но дамы поленились ехать, я был один. Она едет к вам завтра, а так как у дам всегда требования странные, то просила, чтобы ей здесь заплатить вдруг все прогоны до Петербурга. На то была резолюция: нельзя! А дал ей расписание, сколько ей платить придется на всякой станции за 9 лошадей, на что и изволила она изъявить свое согласие» («Русск. Арх.» 1902 г., кн. I, стр. 319).

– Пушкин выехал в Петербург 10 октября. 12 октября П. В. Киреевский писал Н. М. Языкову:Ф«Пушкин был недели две в Москве и третьего дня уехал. Он учится по-еврейски, с намерением переводить Иова и намерен как можно скорее издавать русские песни, которых у него собрано довольно много» (см. «Историч. Вестн.» 1883 г., № 12, стр. 535–536). См. также Н. О. Лернер, «Труды и дни Пушкина», изд. 2, С.-Пб. 1910, стр. 271–272.

– Комеражи – сплетни, от французского слова commérage.

– Горскина ... вчера вышла за К. Щербатова – София Николаевна Горсткина (ум. 1858) вышла замуж за князя Петра Александровича Щербатова (род. 16 мая 1811), в это время корнета Митавского Гусарского полка (см. Г. А. Власьевґ «Потомство Рюрика», т. I, ч. 3, С.-Пб. 1907, стр. 289), ему шел 22-й год, почему Пушкин и назвал его младенцем. С. Н. Горсткина-Щербатова отличалась красотой, о ней часто упоминает кн. П. А. Вяземский в письмах к А. И. Тургеневу (см. «Арх. бр. Тургеневых», вып. 6, по указателю); он же посвятил ей в 1832 г. стихотворение «Вера (Бухарина) и Софья (Горсткина)» (см. Полн. Собр. Соч. кн. П. А. Вяземского, т. IV, стр. 144–146).

– Безобразов – Сергей Дмитриевич (о нем см. выше, стр. 531).

– Ninon – Нинон де Ланкло (р. 1620 – ум. 1705) – известная парижская куртизанка. Волосы она носила разделенными прямым пробором на две стороны и завитыми длинными локонами, спускавшимися до плеч. ТаковЦ прическа и на портретах Н. Н. Пушкиной (см. Собрание Сочинений

Пушкина, под ред. С. А. Венгерова, т. IV, и в книге В. В. Вересаева «Пушкин в жизни», изд. 5).

– Кн. Урусов – один из сыновей кн. Александра Михайловича и Екатерины Павловны Урусовых (см. выше, стр. 541). В это время их было семеро: Михаил Александрович (род. 1 октября 1802 – ум. 16 декабря 1883)Ц впоследствии генерал-лейтенант и сенатор, женатый на Екатерине Петровне Энгельгардт; Павел Александрович (род. 8 января 1807 – ум. 18 января 1886), впоследствии генерал-от-инфантерии, генерал-адъютант, женатый на Александре Сергеевне Уваровой; Николай Александрович (о нем см. ниже); Андрей Александрович (род. 4 февраля 1809 – ум. 14 марта 1839); Петр Александрович (род. 30 мая 1810 – ум. 29 июня 1890), впоследствии женатый на Екатерине Николаевне Сипягиной; Иван Александрович (род. 1 мая 1812 – ум. 3 мая 1871), впоследствии полковник; и Григорий Александрович (род. 1818 – ум. 8 апреля 1888), майор. Из них вероятнее всего могли быть упоминаемы Пушкиным или Павел, или Андрей, или Петр Александровичи.

– Маша Вяземская – дочь кн. П. А. и В. Ф. Вяземских, княжна Мария Петровна (о ней см. выше, стр. 529).

– Отец – кн. Петр Андреевич Вяземский, живший в Петербурге.

– Другой Урусов – князь Николай Александрович (род. 29 февраля 1808 – ум. 26 ноября 1843), брат вышеназванных и упоминавшейся в письме N 513 княжны Наталии Александровны Урусовой; он был капитаном л.-гвЦ Измайловского полка и адъютантом вел. кн. Михаила Павловича. Женат был на Анастасии Николаевне Бороздиной (род. 11 ноября 1809 – ум. 19 ноября 1877), дочери генерала-от-кавалерии, генерал-адъютанта Николая Михайловича Бороздина (род. 1777 – ум. 1830) и жены его Елизаветы Александровны, рожд. Жеребцовой (ум. 1841). После смерти Н. М. Бороздина, когда жена его, по словам А. О. Смирновой, «кутила где-то за границей, где прижила сына», Анастасию Николаевну и сестру ее Ольгу сделали фрейлинами и взяли во дворец, в 1831 г. По словам той же Смирновой: «Тогда Пушкин написал стихи:

Всему завистливый Моден,
На вензель, двум сироткам данный...»

В главе VIII «Евгения Онегина», строфе XXV, читается несколько иначе:

Тут был на эпиграммы падкий
На все сердитый господин:
На чай хозяйский, слишком сладкий,
На плоскость дам, на тон мужчин,
На толки про роман туманный,
На вензель, двум сестрицам данный.

Этот стих о вензеле, данном двум сестрицам, и имеет в виду двух сестер А. и О. Бороздиных, получивших фрейлинские вензеля-шифры см. А. О. Смирнова,н«Записки», с примеч. Л. В. Крестовой, Лгр. 1929, стр. 203–204). Там же А. О. Смирнова говорит о том, что «Настенька пела, как соловей», что объясняет «соловейку» в письме Пушкина.

– Москва ожидает царя к зиме – Николай I в это время в Москву не ездил.

– Маша – дочь Пушкина, Мария Александровна.

515. П. В. Нащокину 2 [декабря 1832] (стр. 84). Впервые напечатано (полностью) в‚«Москвитянине» 1851 г., кн. I, № 23, стр. 465–466, с опиской Пушкина в дате письма (2 октября); приведено в отрывке у П. В. Анненкова в «Материалах», С.-Пб. 1855, стр. 370–371; перепечатано П. И. Бартеневым в сб. «Девятнадцатый Век», кн. I, М. 1872, стр. 394–395, с повторением той же описки Пушкина, и в других изданиях. Правильная дата указана впервые П. О. Морозовым в изд. «Просвещения», т. V, стр. 241 (см. также соображения Н. О. Лернера в «Историч. Вестн.» 1905 г., № 6, стр. 958, и в его заметке в «Русск. Арх.» 1910 г., кн. III, стр. 526, и его же «Труды и дни Пушкина», С.-Пб. 1910, стр. 274). Вошло в Акад. изд. Переписки Пушкина, т. II, стр. 397–398. Подлинник на листе почтовой бумаги большого формата, без водяных знаков, – был в Остафьевском архиве, теперь в Центрархиве в Москве; письмо сложено конвертом и запечатано гербовою печатью Пушкина под графскою короной.

На это письмо П. В. Нащокин отвечал Пушкину 10 января (см. «Русск. Арх.» 1904 г., кн. III, стр. 444–445, и Переписка Пушкина, т. III, стр. 1–2).

– О беспорядках в доме Пушкина см. у П. Е. Щеголева, «Пушкин и мужики», М. 1928, стр. 169 и др.

– Новая квартира – Пушкин только что, 1 или 2 декабря, переехал на новую квартиру на Морской ул. на углу Гороховой, ныне N 26 по ул. Герцена, в доме купца П. А. Жадимеровского, заключив с ним контракь 1 декабря 1832 г. сроком на один год, ценою за 3300 руб. ассигнациями в год; квартира находилась в третьем этаже (бель-этаже) и состояла из двенадцати комнат, кухни и из разных служб. Наем этой квартиры причинил поэту много неприятностей, возникла даже целая квартирная тяжба между Пушкиным и Жадимеровским, тянувшаяся много лет и оконченная уже после смерти поэта; она подробно описана П. Е. Щеголевым в его статье: «Квартирная тяжба Пушкина. Из истории материального быта – по неизданным материалам» – в «Красной Ниве» 9 июня 1929 г., № 24, стр. 7–9; там же напечатан впервые текст контракта и другие документы, связанные с этим делом; см. также в книге А. Яцевича «Пушкинский Петербург», Лгр. 1931, в. 2, стр. 114–118. В доме Жадимеровского Пушкин прожил недолго и с сентября 1833 г. нанял другую квартиру в доме Оливио на Пантелеймоновской ул.

– Нужные бумаги для перезалога (см. выше, стр. 545–546). Нащокин необходимых для ведения дела бумаг еще не получал, о чем извещал Пушкина в письме 10 января (см. выше стр. 546). Об этом же поэт спрашиваЪ Нащокина и в следующем к нему письме от второй половины февраля (см. № 519). Нужное свидетельство Нащокин получил в феврале – марте, о чем писал поэту в это время: «Наконец получил твое свидетельство, которое тебе и отсылаю, ибо оно никуда не годится: нет по пяти десятин на душу, ты сам увидишь из оного – и потому добавошных не дают; к сему еще разногласие с прежним свидетельством: там 545 десятин, а здесь более. Далее говорить нечего, ибо я сейчас еду в деревню сам хлопотать об этом же» («Русск. Арх.» 1904 г., кн. III, стр. 444, и Переписка Пушкина, т. III, стр. 10). По этому же делу о перезалоге душ Нащокин писал Пушкину еще в конце 1833 г. (см Переписка Пушкина, т. III, стр. 64).

– Фед. Дан. – Федор Данилович Шнейдер, известный московский врач (о нем см. выше, в примечаниях к письму N 430, стр. 306–307 膫Русск. Арх.» 1904, кн. III, стр. 444, примечание), которому Пушкин должен был 1000 рублей. В письме к Нащокину № 519 Пушкин спрашивал друга, заплатил ли он Шнейдеру эти деньги. У Нащокина с ним, повидимому, были какие-то свои денежные расчеты, так как в письме к Пушкину в феврале – марте 1833 г. Нащокин сделал приписку, относящуюся к Шнейдеру: – «Фед. Дан. присылай денег, коли можешь» (Переписка Пушкина, т. III, стр. 10). В письме от 10 января к Пушкину Нащокин между прочим писал: «Я хотя и очень плох финансами, но к этому я привык. Фед. Дан. дело другое, он все плотит на твой счет проценты по 25 руб. в месяц» (там же, стр. 1).

– Смирдин – Александр Филиппович (о нем см. выше, стр. 510–511).

– Онегин – под вторым изданием­«Евгения Онегина» Пушкин имеет в виду первое отдельное полное издание романа, вышедшее в свет уже около 23 марта 1833 г., под заглавием: «Евгений Онегин, роман в стихах. Сочинение Александра Пушкина. С.-Пб. В типографии Смирдина. 1833» (см. Н. Синявский и М. Цявловский, «Пушкин в печати», М. 1914, стр. 119–121, № 908). Издание осуществлено было на средства А. Ф. Смирдина, который уплатил поэту гонорар в размере 12 000 рублей (см. П. В. Анненков, «Материалы», С.-Пб. 1873, стр. 185); ср. С. Я. Гессен, «Книгоиздатель Александр Пушкин», Л. 1930, стр. 100 и 103.

– Sur ce – засим; любимая поговорка Пушкина (см. выше, стр. 468).

– Островский – роман «Дубровский» (см. выше, стр. 542–543).

– Короткий – Дмитрий Васильевич, служивший в ссудной казне Опекунского Совета Воспитательного Дома, или, как тогда называли, – в ломбарде; Короткий хорошо знал ведение судебных процессов (см. о нем вышеЦ стр. 373).

– Рюматизм – вместо современного «ревматизм». Об этой болезни Пушкина писал в это же время П. А. Плетнев В. А. Жуковскому 8 декабря 1832 г.: «Издание газеты, о которой так хлопотал Пушкин еще при вас, едва ли приведется в исполнение, хотя ему и дано на то право. Он больше роется теперь по своему главному труду, т. е. по истории, да кажется в его голове и роман копышется [то есть «Дубровский»]. Впрочем, редко видаясь с ним, особенно в последнее время, когда ревматизм поразил его в ногу, а меня в голову, совсем потерял я из виду нить его занятий» (Сочинения и переписка П. А. Плетнева, т. III, С.-Пб. 1885, стр. 521).

– Что твои мемории? – В своем ответном письме 10 января 1833 г. Нащокин лаконически ответил: «Мемории не начинал, некогда» (Переписка Пушкина, т. III, стр. 1). Здесь имеются в виду воспоминания П. В. Нащокина, написать которые Пушкин просил его в течение ряда лет. Нащокин обещал исполнить просьбу поэта, но из-за своей лености и безалаберности оттягивал осуществление своего намерения. Только в 1836 г. он набросал их небольшой отрывок, о чем Пушкин упоминает в письме к нему 27 мая 1836 г. (см. Переписка Пушкина, т. III, стр. 325). Этот отрывок воспоминаний, начинающийся словами «Покорствуя твоему желанию, я начал писать свои записки от самого рождения...», сохранился в бумагах Пушкина (см. «Пушкин и его соврем.», вып. XII, стр. 24); он впервые опубликован с комментариями Л. Б. Модзалевского в книге «Рукою Пушкина», Л. 1934, стр. 116–117. Исполняя желание поэта, Нащокин начал их в виде своего письма к нему: «Любезный Александр Сергеевич!» Отрывок этот обрывается на полуслове; так как Пушкин, вероятно, не рассчитывал на то, что Нащокин продолжит их, то он и забрал их в таком неоконченном виде, желая, повидимому, опубликовать их в «Современнике»; за это говорит то обстоятельство, что текст воспоминаний носит на себе довольно много поправок и исправлений поэта; убедившись, что из имеющегося материала ничего сделать нельзя, Пушкин оставил эту работу. Известны также другие воспоминания П. В. Нащокина под заглавием «Записки П. В. Нащокина, им диктованные в Москве 1830», писанные рукою Пушкина со слов Нащокина; они входят во все издания сочинений поэта, но речь в письме Пушкина, конечно, идет не о них.

– Мой журнал – газета Пушкина «Дневник» (см. выше, стр. 535).

– Моя статуя – бронзовая статуя Екатерины II (о ней см. выше, стр. 502–504)

– Нат. Нико. брюхата опять – Н. Н. Пушкина родила 6 июля 1833 г. сына, названного при крещении Александром. Исполняя просьбу поэта, П. В. Нащокин приехал 29 июня в Петербург к родам Н. Н. Пушкиной и крестиµ А. А. Пушкина (см. П. И. Бартенев, «Рассказы о Пушкине», под ред. М. А. Цявловского, М. 1925, стр. 136, и «Русск. Стар.» 1881 г., № 8, стр. 603). По поводу беременности Н. Н. Пушкиной кн. П. А. Вяземский писал 29 января 1833 г. В. А. Жуковскому: «Пушкин волнист, струист, и редко ухватишь его. Жена его процветает красотою и славою. Не знаю, что делает он с холостою музой своей, но с законною трудится он для потомства, и она опять с брюшком» («Русск. Арх.» 1900 г., кн. I, стр. 370).

– Гаврила Александрович – так Пушкин намеревался сначала назвать будущего сына в память своего предка Гавриила Григорьевича Слепого, выведенного вО«Борисе Годунове» (см. выше, в т. II, стр. 333–334, а также Б. Л. Модзалевский и М. В. Муравьев, «Пушкины. Родословная роспись», Лгр. 1932, стр. 20, и Б. Л. Модзалевский, «Пушкин», Лгр. 1929, стр. 38–41).

– Баратынский – Евгений Абрамович.

– Смирдин – Александр Филиппович. Переговоры Е. А. Боратынского со Смирдиным закончились тем, что Боратынский продал ему издание своих стихотворений. Приблизительно в это же время Боратынский писал кнО П. А. Вяземскому: «Я продал Смирдину полное собрание своих стихотворений. Кажется, оно в самом деле будет последним и я к нему ничего не прибавлю. Время поэзии индивидуальной прошло, другой еще не созрело» (см. «Старина и Новизна», в. 5 стр. 54). Издание подвигалось очень медленно, несмотря на то, что сборник стихотворений был одобрен цензором Н. Бутырским 7 марта 1833 г.; о медленности производства книги Боратынский жаловался к письме к И. В. Киреевскому 4 августа 1833 г. (см. «Татевский Сборник С. А. Рачинского», СПб. 1899, стр. 50). «Стихотворения Е. А Баратынского» вышли в свет (в двух частях) в Москве только в 1835 г. и были отпечатаны в типографии Августа Семена. Издание было украшено портретом автора по рисунку К. Брюллова, гравированным Е. Скотниковым. Экземпляр их сохранился в библиотеке Пушкина (см. Б. Л. Модзалевский, «Библиотека Пушкина», С.-Пб. 1910, стр. 6).

– Бар. – Баратынский.

– Вельтман – Александр Фомич (о нем см. выше, стр. 255–258), в примечаниях к письму № 417). 4 февраля 1833 г., он написал Пушкину письмо, касающееся перевода «Слова о полку Игореве» (см. Переписка Пушкина, т. III, стр. 3). Об этом переводе см. выше, стр. 538, в примечаниях к письму № 513, и в книге И. А. Шляпкина «Из неизданных бумаг Пушкина», С.-Пб. 1903, стр. 174–175. По словам Л. Н. Майкова, обстоятельства Вельтмана «действительно были довольно плохие, так как Вельтман находился тогда в нужде» (Л. Н. Майков, «Пушкин», С.-Пб. 1899, стр. 135).

– Опера Вельтмана – то есть либретто для оперы композитора А. П. Есаулова, которая, по словам П. В. Анненкова со слов П. В. Нащокина, носила название «Летняя ночь»; содержание оперы А. Ф. Вельтман заимствовал, вероятно, из известной пьесы Шекспира (см. «Материалы» П. В. Анненкова, С.-Пб. 1874, стр. 363). Об этом, а также о самом А. П. Есаулове см. выше, стр. 307–310, в примечаниях к письму № 430. О Вельтмане П. В. Нащокин сообщал Пушкину в письме от 10 января 1833 г., что «Вельтман кланяется и пишет роман (Кащей), я еще не читал» (Переписка Пушкина, т. III, стр. 1).

– Павел – сын П. В. Нащокина от цыганки Ольги Андреевны (о нем см. выше, стр. 422, в примечаниях к письму № 466).

– Жадимировский – Петр Алексеевич Жадимеровский (род. 18 июня 1791 – ум. 30 мая 1844), фридрихсгамский первостатейный купец, домовладелец, у которого Пушкин только что, 1 декабря, снял квартиру на углу Гороховой и Морской ул. (см. выше, стр. 549).

516. Неизвестной [конец октября 1832 – начало (до 6-го) января 1833] (стр. 85). Впервые напечатано, не совсем точно, В. Е. Якушкиным вЯ«Русск. Стар.» 1884 г., № 11, стр. 345. Вошло по тексту Якушкина в Собрание Сочинений Пушкина, под ред. С. А. Венгерова, т. VI, стр. 604; перепечатано в книге М. А. Цявловского «Письма Пушкина и к Пушкину», М. 1925, стр. 20–21. Подлинник в тетради № 2380–II Госуд. Публ. Библиотеки СССР имени В. И. Ленина, л. 242 – на обороте обложки главы XVII «Дубровского» (лист писчей бумаги с водяными знаками: А. Г. 1830). На третьей странице того же листа записано окончание главы с датою: «6 января»; письмо написано до этого текста, но очевидно в Петербурге, то есть после возвращения из Москвы, после 10 октября 1832 г., чем и определяется датировка письма.

Перевод: «[Я в] Представьте в каком я был отчаянии [от] когда [мой] мой пьяница [от] мне вернул сегодня ответ, посланный мною вчера на любезную записку, которую я имел удовольствие от вас получить – [Благодарю]».

– К кому адресовано это письмо – сказать трудно. По тону письма возможно предположить, что оно писано к женщине, и скорее всего к Е. М. Хитрово.

– Пьяница – слуга Пушкина, вероятно, Гаврила, отличавшийся невоздержанностью к вину (см. о нем у П. Е. Щеголева, «Пушкин и мужики», Лгр. 1928, стр. 169–170).

– Записка Пушкина, на которую он отвечает, неизвестна.

517. П. С. Санковскому 3 января 1833 (стр. 85). Впервые напечатано Н. Ф. Бельчиковым, с некоторыми неточностями, в «Красн. Арх.», т. XXIX, М. 1928, стр. 218–220. В собрание писем Пушкина вводится впервые. Подлинник на листе почтовой бумаги большого формата, без водяных знаков, с тисненым клеймом Петергофской бумажной фабрики, – в Центрархиве в Москве (АОР, фонд 1183, альбом I, л. 73); письмо сложено конвертом и запечатано гербовою печатью Пушкина.

Перевод: Я так виноват перед вами и кажусь таким неблагодарным, что мне стыдно писать вам. Г. Казасси принес мне ваше любезное письмо; вы в нем просите у меня стихов для альманаха, который вы намерены издать на этот год. Я медлил ответить вам по очень важной причине: у меня нечего было послать вам и я все время ждал момента вдохновения, как говорят, т. е. момента мании бумагомарания. И вот вдохновение не пришло. В продолжение двух лет я не писал ни одного стиха, и вот каким образом мое доброе намерение поднести вам мои бедные рифмы отправилось мостить ад. – Ради бога, не сердитесь на меня, а пожалейте меня за то, что я никогда не могу сделать того, что должен был или хотел сделать. – Я поручил Ширяеву доставить вам все, что я напечатал по возвращении из Тифлиса, – не знаю, исполнил ли он это. Что касается меня, то я должен вас очень благодарить за присланную вами «Тифлисскую Газету», единственную между русскими газетами, имеющую своебразную окраску и в которой встречаются статьи, представляющие действительно европейский интерес. – Если вы иногда видите А. Бестужева, передайте ему мой дружеский привет. Мы встретились с ним на Гут-Горе, не узнавши друг друга, и с тех пор я имел о нем сведения только из журналов, где он печатал свои очаровательные рассказы. Здесь распространился слух об его смерти, мы его искренно оплакивали и очень обрадовались его воскресению в третий день по писанию. – Это письмо будет передано вам г. Россетти, вполне достойным молодым человеком, который покидает блестящий свет и легкомысленное и рассеянное существование для суровой жизни грузинского солдата. Мы его вам рекомендуем и уверены, что вы поблагодарите нас за это знакомство. – Примите, милостивый государь, уверение в моем глубоком к вам почтении. Александр Пушкин. 3 января 1833. Спб.

На обороте: Господину Санковс<кому> в Тифлис.

Павел Степанович Санковский (род. ок. 1798 – ум. в Тифлисе 19 октября 1832) происходил из дворян Пирятинского повета, Полтавской губ. Отец его, Степан Андреевич, был градоначальником г. Феодосии, а ранее служил при петербургском главнокомандующем С. К. Вязмитинове; одно время, в начале XIX века, он занимал пост русского резидента при правителе Черногории (см. «Остаф. Арх.», т. I, стр. 80, 451, 452, и «Кавказская поминка о Пушкине», Тифлис 1899, стр. 52). П. С. Санковский начал службу в 1814 г. в Министерстве полиции, в 1823 г. приехал в Тифлис и сначала служил в канцелярии А. П. Ермолова, а в 1827 г. поступил чиновником особых поручений к И. Ф. Паскевичу, а затем к бар. Г. В. Розену. Санковский, так же как и его брат Андрей Степанович (впоследствии генерал-майор, ум. 4 сентября 1859), тоже служивший на Кавказе, но в военной службе, получил за границей хорошее образование и совершенно свободно владел французским и итальянским языками. В истории развития русского газетного дела на Кавказе он занимает видное место, как первый редактор первой русской официозной газеты в Закавказьи – «Тифлисские Ведомости» (о ней см. ниже, стр. 556–657), в которых, между прочим, поместил три заметки, касающиеся пребывания Пушкина на Кавказе, а также печатал в них свои стихи и прозу. Н. Б. Потокский в своих воспоминаниях о пребывании Пушкина на Кавказе в 1829 г. говорит, что Санковский был «давний знакомый» Пушкина, что поэт бросался ему при встрече в объятия и был с ним на ты, а также приводит их разговор (см. «Русск. Стар.» 1880 г., № 7, стр. 581–582); свидетельство Потокского явно недостоверно, так как до своей поездки на Кавказ в 1829 г. Пушкин не мог быть с ним знакомым и притом настолько, чтобы держать себя с ним по-приятельски (о недостоверности воспоминаний Потокского см. в статье Е. Г. Вейденбаума «Кавказская поминка о Пушкине», Тифлис 1899, стр. 107–108 и 114, и в его же книге «Кавказские этюды», Тифлис 1901, стр. 237–239 и 245–246; Л. Н. Майков, «Пушкин», С.-Пб. 1899, стр. 385; И. А. Шляпкин, «Из неизданных бумаг Пушкина», С.-Пб. 1903, стр. 17). Не подлежит сомнению только одно, что Санковский был восторженным поклонником музы Пушкина, о чем свидетельствует как теплое приветствие по поводу приезда Пушкина на Кавказ в «Тифлисск. Ведом.» 1829 г., № 26 (см. ниже, стр. 556), так и обращение его к Пушкину в недошедшем до нас письме его о присылке стихов для проектированного Санковским альманаха, на что, как видно из комментируемого письма, Пушкин ответил любезным отказом. О Санковском Пушкин оставил следующие строки в «Путешествии в Арзрум»: «В Тифлисе пробыл я около двух недель и познакомился с тамошним обществом. С[анковский], издатель Тифлисских Ведомостей, рассказывал мне много любопытного о здешнем крае, о К[н.] Цицианове, об А. П. Ермолове и проч. С[анковский] любит Грузию и предвидит для нее блестящую будущность» («Современник»1836 г., т. I, стр. 41; Собрание Сочинений Пушкина, изд. «Красной Нивы», вып. 9, стр. 553). Известно также, что Пушкин присутствовал на званом обеде у П. С. Санковского, в Тифлисе, вероятно, в первое его посещение, с 27 мая по 10 июня 1829 г.; об этом обеде рассказывает К. И. Савостьянов, сам на нем присутствовавший и высказавший нелестный отзыв об оде Санковского «Наполеон», что не понравилось Пушкину (см. «Пушкин и его соврем.», вып. XXXVII, стр. 146). О П. С. Санковском см. в названных выше работах Е. Г. Вейденбаума; в «Арх. Раевских», под ред. Б. Л. Модзалевского, т. II, стр. 100–101 в Сочинениях Пушкина, изд. «Просвещение», т. VI, стр. 678, и изд. «Красной Нивы», вып. 12, стр. 326).

– Г. Казасси – Иван Антонович Казасси, сын танцовщика, театрального контролера и бутафора Антона Ивановича Казасси (Antonio Casassi) (Казацци), умершего в глубокой старости в 1832 г. и жены его Марии Францевны, рожденной Эгер, надзирательницы Театрального училища (ум. в 1827 г.) которую Пушкин упомянул в своем послании к П. Б. Мансурову, 1819 г.:

Вздохни – и рюмку выпей вдруг
За здравие Крыловой.
Поверь, она верна тебе,
Как девственница Ласси,
Она покорствует судьбе
И госпоже Казасси.

(О родителях И. А. Казасси см.­«Арх. Дирекции Имп. Театров», вып. I (1746–1801), отд. III, С.-Пб. 1892, стр. 6–7 (№ 34) и стр. 146 (№ 18) и по указателю к вып. I, С.-Пб. 1892, стр. 47–48; «Письма П. А. Катенина к А. М. Колосовой 1822–1826» в «Русск. Стар.» 1893 г., № 3, стр. 655; Записки Ф. Ф. Вигеля, ч. II, М. 1892, стр. 50; Сочинения Пушкина, под ред. С. А. Венгерова, т. I, стр. 535 и 560, и изд. «Красной Нивы», вып. 12, стр. 164). Иван Антонович Казасси произведен был в 1816 г. в прапорщики в драгунский Нижегородский полк (см. «Историю 44-го драгунского Нижегородского наследника цесаревича полка», сост. В. Потто, т. X, С.-Пб. 1895, стр. 25, прилож.); в 1827 г. был капитаном этого полка; в 1829–1830 гг. – майором в том же полку и командовал дивизионом (см. его рапорты ген. Н. Н. Раевскому в «Архиве Раевских», т. II, стр. 54–56); 9 октября 1832 г. переведен был в корпус жандармов; в 1835 г. Казасси в чине подполковника состоял кавказским военным полицмейстером (в Тифлисе), следил за ссыльными на Кавказе, в частности за А. А. Бестужевым («Русск. Стар.» 1880 г., № 10, стр. 418–420; упоминается в письмах этого времени В. Д. Вольховского к бар. Г. В. Розену – см. Н. Гастфрейнд, «Товарищи Пушкина», т. I, стр. 244, 246, 251, 253, 257, 258, 260, 262 и 265); умер в 1837 г. в чине подполковника корпуса жандармов в Тифлисе (см. известие о смерти и вызов наследников в «С.-Пб. Ведом.» 6 января 1838 г., прибавл. к № 4, стр. 31). Так как Нижегородский полк стоял на Кавказе, то, естественно, Казасси мог быть знаком и с Пушкиным и с Санковским еще с 1829 г.

– Письмо П. С. Санковского к Пушкину неизвестно. Санковский скончался еще 19 октября 1832 г., чего, видимо, ни Казасси, ни Пушкин не знали. Свой ответ Пушкин направил Санковскому, как видно из этого же письма поэта через уезжавшего на  Кавказ К. О. Россета.

– О проектируемом альманахе П. С. Санковского ничего неизвестно; альманах, очевидно, не состоялся из-за смерти Санковского, последовавшей, как говорит Н. Б. Потокский, «чрез любимую женщину, которой [он] желал угодить» («Русск. Стар.» 1880 г., № 7, стр. 581, примеч. 1).

– Говоря о том, что он в продолжение двух лет не написал ни одного стиха, Пушкин, конечно, преувеличивал; за эти  годы (1831–1832) Пушкин, действительно, в сравнении с другими годами, написал мало стихотворений.

– Ширяев – Александр Сергеевич (о нем см. в т. II, стр. 224, и выше, стр. 167, в примечаниях к письму № 398), известный московский книгопродавец.

Издания Пушкина, вышедшие в свет после возвращения его из Тифлиса и пересланные П. С. Санковскому через А. С. Ширяева, могли быть следующие: VII глава «Евгения Онегина» (1830), «Бахчисарайский фонтан» (1830), «Борис Годунов» (1831), «Повести И. П. Белкина» (1831), последняя глава «Евгения Онегина» (1832), Стихотворения Пушкина, ч. III (1832) и др.

– Тифлисская газета – «Тифлисские Ведомости», правительственное издание, главным редактором которого был П. С. Санковский; газета выходила еженедельно с июля 1828 г. по 1831 г. (первый номер появился 4 июля 1828 г., в 1831 г. вместо обещанных 104 номеров вышли №№ 1–32, причем последний номер помечен цензором 14 ноября 1831 г.). По словам Е. Г. Вейденбаума, издание это было предпринято по мысли тогдашнего Тифлисского военного губернатора генерал-адъютанта П. М. Сипягина. По содержанию газета не имела ничего общего с обычными «тощими» губернскими ведомостями и, заключая в себе очень много материалов исторических, этнографических и статистических, не потеряла еще и теперь научного значения и интереса. Сам редактор был ее усердным вкладчиком, печатая свои стихи и прозаические произведения («Кавказская поминка о Пушкине», Тифлис 1899, стр. 53; Сочинения Пушкина, изд. «Просвещение», т. VI, стр. 678). В газете сотрудничал (анонимно) и ссыльный А. А. Бестужев (см. в статье М. П. Алексеева в изд. «Пушкин и его соврем.», вып. XXXVIII–XXXIX, стр. 248–249). После небольшого перерыва П. С. Санковский совместно с Д. Е. Зубаревым и Г. С. Гордеевым с начала 1832 г продолжил издание под заглавием «Тифлисские ведомости. Отделение литературное», выходившее по два раза в месяц (вышли №№ 1–6, январь – март) (см. Н. М. Лисовский «Библиография русской периодической печати 1703–1900 гг.», П. 1915, стр. 74–75). В «Тифлисск. Ведом.» за 1829 г. о Пушкине было напечатано три сообщения. Давно ожидая приезда Пушкина в Тифлис и, очевидно, потеряв надежду увидеть поэта, Санковский напечатал в своей газете следующее известие (№ 17, от 26 апреля 1829 г.), «Мы ожидали сюда одного из лучших наших поэтов, но сия надежда, столь лестная для любителей кавказского края, уничтожена последними письмами, полученными из России». Другое сообщение касается приезда Пушкина в Грузию; интересно отметить, что оно появилось в «Ведомостях» только в № 26, вышедшем 28 июня 1829 г. (этот номер ошибочно помечен: 18 июня), когда Пушкин находился уже в Эрзеруме. «Вероятно, – справедливо говорит Е. Г. Вейденбаум, – поднадзорное положение поэта, прибытие его в край без надлежащего разрешения и неизвестность, как отнесется к нему граф И. Ф. Паскевич, побудили генерала Стрекалова отложить печатание заметки Санковского до получения приказаний главнокомандующего». Вот текст этого сообщения: «Надежды наши исполнились: Пушкин посетил Грузию. Он недолго был в Тифлисе; желая видеть войну, он испросил дозволение находиться в походе при действующих войсках, и 16 июня прибыл в лагерь при Искан-су. Первоклассный поэт наш пребывание свое в разных краях России означил произведениями достойными славного его пера: с Кавказа дал он нам Кавказского пленника, в Крыму написал Бахчисарайский фонтан, в Бессарабии – Цыган, во внутренних провинциях списал он прелестные картины Онегина. Теперь читающая публика наша соединяет самые приятные надежды с пребыванием А. Пушкина в стране кавказских войск и вопрошает: чем любимый поэт наш, свидетель кровавых битв, подарит нас из стана военного? Подобно Горацию, поручавшему друга своего опасной стихии моря, мы просим судьбу сохранить нашего поэта среди ужасов брани». Наконец, последнее сообщение о Пушкине имеется в № 32, от 9 августа 1829 г., в отделе «Разных известий»: «6 августа А. Пушкин, возвратившийся из Арзрума, выехал из Тифлиса к Кавказским минеральным водам. Любители изящного должны теперь ожидать прелестных подарков, коими гений Пушкина, возбужденный воспоминаниями о Закавказском крае, без сомнения наделит литературу» (см. «Кавказская поминка о Пушкине», Тифлис 1899, ст. 53, 60 и 114; Сочинения Пушкина, изд. «Просвещение», т. VI, стр. 668). Газета, как правительственный официоз, назойливо напоминала ему о том, что от него ждут как от свидетеля «кровавых битв», «прелестных подарков», воспевающих победы русского оружия на Востоке. Несмотря на то, что Санковский отправил Пушкину «Тифлисские ведомости», ни один номер их не сохранился в его библиотеке.

– А. Бестужев – Александр Александрович (о нем см. в тт. I и II, по указателю), в это время находившийся на Кавказе в Дербенте, определенный туда рядовым в 41-й егерский полк (18 сентября 1829 г.) и переведенный (8 декабря 1829 г.) в Дербентский гарнизонный батальон. Пушкин вспоминает о своей несостоявшейся встрече с ним на Гут-Горе почти одновременно с Бестужевым; последний в письме к Н. А. Полевому 9 марта 1833 г. писал: «Давно ли, часто ли вы с Пушкиным? Мне он очень любопытен; я не сержусь на него именно потому, что его люблю. Скажите, что нет судьбы! Я сломя голову скакал по утесам Кавказа, встретя его повозку: мне сказали, что он у Бориса Чиляева, моего старого однокашника; спешу, приезжаю – где он?.. Сейчас лишь уехал, и, как нарочно, ему дали провожатого по новой околесной дороге, так что он со мной и не встретился!.. Я рвал на себе волосы с досады, – сколько вещей я бы ему высказал, сколько узнал бы от него, и случай развел нас на долгие, может быть на бесконечные годы. Скажите ему от меня: ты надежда Руси – не измени ей, не измени своему веку; не топи в луже таланта своего; не спи на лаврах: у лавров для гения есть свои шипы – шипы вдохновительные, подстрекающие; лавры лишь для одной посредственности мягки как маки» («Русск. Вестн.» 1861 г., № 4, стр. 436). Встреча эта могла состояться на Военно-Грузинской дороге около 7–8 августа 1829 г. (см. Л. Н. Майков, «Пушкин», С.-Пб. 1899, стр. 384; ср. в статье С. Я. Гессена «Источники десятой главы „Евгения Онегина“» в сб. «Декабристы и их время», т. II, 1932 г., стр. 158–159); в последующие годы Пушкин и Бестужев не встречались; М. П. Алексеев в своей работе «Пушкин и Бестужев» в изд. «Пушкин и его соврем.», вып. XXXVIII–XXXIX, стр. 241–251, высказывает предположение, что они никогда и не видели друг друга «и что знакомство их началось и окрепло только в переписке» (стр. 244). В письмах своих после 1833 г. Пушкин о Бестужеве ни разу не упомянул; последний узнал о смерти поэта из письма своего брата, П. А. Бестужева, от 2 февраля 1837 г., опубликованного Г. В. Прохоровым в «Красной Ниве» 12 февраля 1928 г., № 7. Смерть Пушкина Бестужев воспринял очень глубоко и тяжело (см. его письмо к брату П. А. Бестужеву из Тифлиса от 23 февраля 1837 г. в «Отеч. Записках» 1860 г., № 7, стр. 71–72; в «Русск. Вестн.» 1869 г., № 11, стр. 99–100, и у С. А. Венгерова «Критико-биографический словарь русских писателей и ученых», т. III, стр. 165–166). Сам Бестужев ненадолго пережил Пушкина: он погиб в стычке с горцами при занятии русскими войсками мыса Адлера 7 июня 1837 г. (см. малоизвестные воспоминания очевидца о смерти Бестужева, под заглавием «Последние минуты Марлинского», в «Иллюстрации» 1848 г., № 24, стр. 376–378). О Пушкине и Бестужеве см. названную выше статью М. П. Алексеева (ср. в статье А. И. Лященка, «Мнимый портрет Пушкина» в «Докладах Акад. Наук СССР» 1930 г., стр. 195–198), а также статью Г. В. Прохорова «Пушкин и Бестужев-Марлинский» в «Литерат.-Худож. сборнике Красной Панорамы» 1929 г., февраль, стр. 26–29.

– Перечень рассказов А. А. Бестужева, напечатанных в разных журналах в этот период времени см., например, в биографии его, напечатанной у С. А. Венгерова в «Критико-биографическом словаре русских писателей и ученых», т. III, стр. 174–176.

– Россетти – Клементий Осипович Россет (о нем см. выше, стр. 401–402 в примечаниях к письму № 456) только что перед этим (28 декабря 1832 г.), будучи поручиком Бутырского пехотного полка, прикомандированный к Генеральному Штабу с назначением в Отдельный Кавказский корпус, куда выехал 22 января 1833 г. В 1835 г. он возвратился в Петербург и жалел о том, что покинул Кавказ (см. «Русск. Арх.» 1896 г., кн. I, стр. 286–287; «Пушкин и его соврем.», вып. XVII–XVIII, стр. 182, и П. Е. Щеголев, «Пушкин и мужики», Лгр. 1928, стр. 147). О Россете в 1842 г. см. в «Остаф. Арх.», т. IV, стр. 144 и 149.